Так или иначе, именно Лисс, прожигавший жизнь где-то на континенте, узнав, что мы с Тори осиротели, примчался через полмира (как только раздобыл достаточно средств для такого рывка) и взялся за дело. Он сам еще не был совершеннолетним, но… связи! Связей у него хватало.

Пока судились о наследстве, обеспечивал нас Лисс (опекун из своего жалованья вряд ли мог позволить нам подобное), а где он добывал деньги, мы с близнецом не спрашивали. Теперь-то уж понимали, что он играл напропалую, а может, и разбойничал, в Джамане этим никого не удивишь.

Он и теперь не оставил старой привычки: мы с Тори сами зарабатывали себе на жизнь (хотя могли осесть где-нибудь в провинции и предаваться счастливому безделью), а Лисс кутил в свое удовольствие – к неудовольствию Тори…

– Опять тебя подменить? – жалостливо спросил Лисс, пригладив светло-каштановые в рыжину волосы. Они с Виаторром на одно лицо, если оденутся похоже – вовсе не различишь. – Мне не сложно, ты знаешь.

– Буду признателен, – кивнул Тори. – У меня дел выше головы… Только лишнего не наговори, очень тебя прошу!

– Я буду сама изысканность, – заверил тот. – Трикс за мной присмотрит, верно, сестренка?

– Да, я буду держать под диванной подушкой что-нибудь тяжелое. Может быть, успею остановить тебя вовремя, – вздохнула я.

Гостья явилась точно в назначенный час, на собственном авто. Нэсс Миралид оказалась изящной юной особой, одетой по последней моде, и на меня вытаращилась, как на привидение: я нарядилась в традиционное джаманское платье (правда, прикрыв торс) и навертела на голове высоченный тюрбан. Правда, перед этим ее напугала Адита, так что реакция оказалась слабее ожидаемой.

– О! Это вы – невеста моего братца? – спросила я, не поднимаясь с кушетки, на которой возлежала с чашечкой кишра, блюдом сладостей и огромной пачкой бумаг: из редакции прислали последнюю рукопись, поэтому я, ругаясь когда про себя, а когда и в полный голос, правила исправленное. – Присаживайтесь, нэсс…

– Алиан нэсс Миралид, – представилась она, пристроившись на краешке кресла и благовоспитанно сложив руки на коленях.

– Виатрикс нэсс Ирритор, – ответила я и громко позвала: – Адита! Подай еще кишра и скажи господину, что у нас гости!

– Сию минуту, нэсс! – отозвалась та, а через пару минут спустился Лисс.

Я-то различаю братьев даже в темноте и на ощупь, но случайные знакомцы вроде этой девушки запросто могут их перепутать и при свете дня. Ну, если не испробовали тактильно, конечно, тут уж… сложно принять одного за другого, повадки у них совершенно разные.

– Нэсс, – поклонился он, прижав руку к сердцу, – рад, что вы изволили принять приглашение… Вижу, с моей сестрой вы уже познакомились?

– Да, нэсс, – ответила она, – но, вижу, она занята, так может…

– Вы мне не мешаете, – отмахнулась я рукой с зажатым в ней красным карандашом. – Продолжайте ворковать. И налейте кто-нибудь кишра, мой совсем остыл!

Лисс подал чашку сперва мне, потом девушке, та пригубила и зажмурилась с мечтательным выражением на лице.

– Какое чудо… – произнесла она. – Я так давно не пробовала настоящего кишра!

Ну, что сказать, в этом холодном городе в самом деле немного было ценителей южного напитка: предпочитали больше сушеный лист кустарника с горных хребтов Дзейлина со всевозможными добавлениями местных и экзотических трав. Мне он тоже нравился, но нужно же и разнообразие?

– Вы его любите? – спросил Лисс, подсовывая девушке вазочку с засахаренными орехами.

Орехи эти мы держали для нежеланных гостей – о такое угощение вполне можно сломать зубы, что и произошло с одним престарелым дальним родственником. К нашему превеликому разочарованию, то была всего лишь вставная челюсть, хоть и недешевая.