Сейчас, после увиденного ночью вновь глядя в ее стеклянные глаза, улыбающееся лицо, он спрашивал себя: может ли современная очеловеченная машина пусть даже незаконно перепрограммированная так извращенно САМОСТОЯТЕЛЬНО убить человека? Нет – ответ для него был очевиден. Все его попытки перепрошить ее, хоть немного изменить программный код, вдохнуть в нее жизнь наталкиваются на полную невозможность. Это не просто защитные протоколы, а буквально невозможность изменить ее систему без вреда для нее. Современные машины пустышки, людские прислужники, действующие строго по программе – таков закон, который не нарушить. Да и тем более в соответствии все с теми же ЗРР любая удачная попытка наделить машину самосознанием – породить несчастное разочарованное жизнью обреченное существо каралась уголовным наказанием, строго преследовалась. Поэтому как обычно после часа проведенного в постели его любимая Эльза возвращается в свой шкаф, встает на подзарядку и очистку. Он же, как обычно из постели перебирается в капсулу, ложится, плотный люк закрывается, оставляя живой мир где-то там, и его сознание соединяется с бескрайним информационным пространством. Пока тело отдыхает, вместо снов он лазает по сайтам, смотрит всякую развлекательную ерунду, играет в игры, встречается с друзьями (которых в живую никогда не видел), заменяя пустую реальную жизнь яркой виртуальной, в которой он представлен ярким Альтер эго. Именно полное погружение в сеть, замена настоящего сна виртуальными развлечениями является причиной его тотальной бессонницы, как и у большинства современных молодых людей. Сознание, привыкая, становилось просто неспособным отдыхать самостоятельно, порождая замкнутый круг постепенно иссушающий, разрушающий изнутри. В итоге истощенный, понимая, что нужно что-то поесть на божий свет он выбирается только на следующее утро.

Жуя какие-то круглые разноцветные конфеты из цветастой пачки с разрекламированным брендом, воспользовавшись своим пропуском, которого оказалось недостаточно, поэтому без труда взломав пару электронных замков, он оказался в серверном хранилище следящей за всем Системы Контроля, немного покопавшись в данных, много что интересного для себя узнав. Обнаружив вскрытие одного из хранилищ, немедленно примчался один из дежурных сотрудников. Глядя на это существо Макс, не смог понять женщина это или мужчина. Очередное современное «оно», увидев удостоверение сотрудника полиции, вроде успокоилось, и пока не успело начать задаваться вопросами, Макс уже смылся.

В итоге за свой поступок он оказался в кабинете своей пугающей начальницы, разбухшей, будто надутая жаба, сказать, что у нее просто проблемы с лишним весом, это не сказать ничего. Это существо относилось к категории людей, вернее сказать обитателей нового мира которые из-за постоянной доступности еды (искусственной, пустой) превратились в жирные бесформенные туши, неспособные самостоятельно передвигаться, перемещающиеся либо на спецкреслах как инвалиды или за счет экзоскелетных протезов. Ее помощник являющийся родным племянником, наоборот тощий мерзкий, «конченый карьерист» в этом плане весь в тетю, громко хлопнув, закрыл входную дверь кабинета за спиной Макса.

– Ты что опять такое творишь? – пронзая своим жутким прямым взглядом заставляющим ерзать на стуле, тяжело дыша, интересовалась она.

– Я готов все объяснить…

– Нет! – строго отрезала она. – Заткнись и слушай меня. Сначала мне пришло сообщение о твоем взломе системы одного из домов в центре. Но это мелочи. Потому как сегодня! Оказывается. Ты незаконно проник в главное информационное хранилище! Полиции всего города! Взломав два электронных замка. Обществом квалифицированный как опасный хакер, сетевой преступник, которому можно использовать компьютеры только в целях развлечения тебе не кажется что ты охренел? Учитывая судимость, если о случившемся узнает внутренняя служба, ты завтра же предстанешь перед судом и больше уже условным не отделаешься. Значит, так… – Ее лицо никогда не выражало эмоций, будто все живое, что в этом человеке когда-то было, сейчас давно умерло. – Мне плевать на тебя… – строго, пронзая холодным взглядом, говорила она, – ты работаешь здесь только потому, что мне и моему начальству не хочется портить отношения с твоей матерью. Я лично уважаю ее как выдающегося прокурора…