– Хватит! Заходи на посадку!

Ковалев, немного сконфузившись, продолжил:

– После штурмовки финских опорных точек мой самолет И-16 оказался единственным над целью. Показалась группа самолетов. Я принял их за своих. Но это были финские летчики на самолетах FD-24[20]. Они окружили меня: два вышли вперед, два слева и два справа. Финны хотели привести меня на их аэродром и принудить к посадке. Дистанция между моим самолетом и передней парой примерно 1000 метров. На моей машине еще оставалась пара «эресов». Рассчитав, куда броситься после стрельбы, прицелившись, я нажал на гашетку пуска ракет. Ракеты разорвались впереди, около финской пары. Оба самолета были сбиты. Потом закрутилась карусель… На бреющем полете мне удалось оторваться от преследования и вернуться домой…

На конференции был сделан вывод о том, что против немецкой авиации нужно применять тактику, похожую на немецкую, но с учетом маневренных качеств советских истребителей. Я слушал выступающих и думал о том, что в одном мы со «стариками» были равны – ни они, ни мы не имели опыта боев на современных истребителях. Из всех сержантов-пилотов опыт боев на современном истребителе имел только Тимофей Вытоптов. Сражаясь в небе Сталинграда, он на истребителе Як-1 сбил в бою на малой высоте два Ме-109, но и сам стал жертвой немецких асов. Вражеские снаряды попали в кабину летчика, Вытоптова ранило в обе руки выше локтей, его самолет загорелся. Из-за малой высоты самолет пришлось покидать методом срыва. Он оттолкнул ногой ручку управления самолетом от себя, и его выбросило вперед из кабины. Парашют наполнился воздухом полностью, лишь в момент касания земли. Удар об землю был сильным, Вытоптов потерял сознание. Сбили его над нейтральной полосой, на земле шел ожесточенный бой, но пехотинцы вытащили раненого летчика. В сознание он пришел уже в армейском медсанбате. Потом был госпиталь. Поправившись, Вытоптов получил назначение в наш полк. Как имеющего боевой опыт, сержанта назначили командиром звена в нашу 3-ю АЭ.

Жили мы в полку строго по распорядку. Так было положено: мы, сержанты, проходили срочную службу. Все передвижения на занятия, в столовую, на аэродром и в казарму были только строем. Занятия по теоретическим дисциплинам с летным составом всегда проходили с интересом. И если учесть, что в запасном полку теорией почти не занимались, то пробел в этих знаниях пополнялся нами с жадностью. Большую часть занятий с нами проводил сам командир полка. Он имел академическое образование и, обладая хорошей эрудицией, умело преподносил нам материал, с легкостью разбирал сложные вопросы.

Командир 1-й эскадрильи Сусалин (справа) и командир 3-й эскадрильи И. И. Голосов (слева)

Полк, укомплектованный более чем на 80 %, в декабре приступил к практическим полетам на учебно-боевую подготовку и вводу в строй молодого летно-технического состава. 1-я и 3-я эскадрильи были вооружены истребителями Як-7Б, 2-я АЭ – самолетами ЛаГГ-3. Истребитель Як-7Б отличался от Як-1 тем, что изначально создавался как двухместный учебно-боевой истребитель для обучения и переучивания курсантов и летного состава. Передняя кабина предназначалась для обучаемого, а задняя – для летчика-инструктора. Передняя кабина по отношению к Як-1 была вынесена вперед: так и осталась, хотя вместо задней кабины был сделан отсек, напоминающий пустой ящик. При перебазировании на другие аэродромы в этот отсек укладывались самолетный чехол, инструмент и перевозился техник самолета. Сверху этот отсек закрывался крышкой. При полетах, на разбеге при взлете и при пробеге после посадки (особенно при снежном покрове) самолет сильно тянуло на нос. Это случилось из-за изменения центра тяжести и изменения противокапотажного угла по причине вынесения кабины вперед. В первых полетах в задний отсек укладывался мешок с песком, а по мере освоения взлета и посадки мешки удаляли.