– Давай обойдемся без угроз. Мы с тобой, кажется, цивилизованные люди, и давай не начинать с оскорблений, – уже совсем мирно сказала я.

– Кстати, если признаться честно, я очень ждал этой встречи, – немного расслабился Колесник.

– Это дает мне надежду.

– Я был столько про тебя наслышан. Но мне вообще непонятно, как это баба может заправлять мужскими делами. Я что-то никак в это не въеду. Послушай, а тебе никогда не хотелось вышивать или что-нибудь связать? Тебе не кажется, что ты занялась не своим делом? Кстати, ты бы неплохо смотрелась у плиты – в халате и с большим половником. Ты борщ умеешь варить?

– Замолчи. Мы сейчас говорим с тобой не о разнице полов, – процедила я сквозь зубы. – Я же не спрашиваю, а слабо ли тебе сейчас забить гвоздь в стену? Если тебе интересна только эта тема, то боюсь, что я не смогу поддержать беседу.

– А о чем мы будем говорить? Зачем ты приехала? Что ты хочешь от меня услышать? Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что я заказал твоего брата?! Мол, это я сделал, извини, больше такое никогда не повторится! Впредь я буду хорошим мальчиком и буду вести себя тихо, смирно, ни на что не претендовать и ничего от жизни не хотеть. Ты это хотела от меня услышать?! Но ты этого от меня не услышишь по той простой причине, что я не убийца и никогда им не стану. Я нормальный деловой мужик и имею уважение в определенных кругах. У меня огромные планы, и я слишком многого хочу от жизни. И я не скрываю, что хочу расширить свою сферу влияния. И торговый комплекс на «Сходненской» – далеко не единственное здание, которое я хочу заполучить. И я буду добиваться этого всеми путями, но если будет нужно, то для этого пойдет в ход и оружие.

Колесник замолчал, потянулся к затылку и после минутной паузы продолжил:

– Ты сюда зачем приехала? Объявить мне войну? Так давай повоюем. Мои ребята уже давно хотят поразмяться, а то они изрядно засиделись. Им тир уже жуть как надоел. Им вживую пострелять хочется. А у тебя народу многовато, есть на ком тренироваться. Да и криминальные новости в последнее время по ящику слишком неинтересные стали. Даже смотреть не хочется. Нормального беспредела давно не показывали. Показывают всякую чушь. Кто-то кого-то ограбил, кто-то квартиру обчистил. Одни воры да домушники, ну и дорожно-транспортные происшествия всякие. А из убийств одну бытовуху показывают. Смотреть тошно. Я бытовуху на дух не переношу. Хочется на нормальные военные действия посмотреть. Все как в крутых боевиках. Хочешь войну начать? Давай начнем. Людей немного позабавим. Народ хоть ящик смотреть начнет. Криминальные разборки между двумя группировками со всеми вытекающими отсюда последствиями. Трупы с пулей во лбу, взорванные машины и прочие атрибуты криминального жанра. Красота! Я предлагаю это дело отметить. Выпьем по рюмочке за наше с тобой здоровье и за здоровье наших головорезов. Как ты на это смотришь? Как ты вообще смотришь на мир перед большой войной? Выпьем, закусим. Все как положено по этикету.

Колесник налил себе полную рюмку водки, а мне бокал вина. Оглядев меня любезным и явно похотливым взглядом, он поднял свою рюмку и с издевкой в голосе спросил:

– Ну что, будем за это пить?

– Пить? – В моих глазах появилось недоумение.

– Ну да. А что без толку сидеть? Тем более что нам есть за что выпить. За войну. – Колесник поднял свою рюмку и посмотрел на меня довольным взглядом.

– Какой ужасный тост, – сморщилась я.

– А чем это он ужасен?

– Тем, что я никогда за войну не пила и пить за нее буду. – Неожиданно мои глаза стали достаточно загадочными, и в них появились озорные чертики. Колесник тут же их уловил и всем своим видом проявил ко мне интерес.