Едва он ступает на первую ступеньку, как дверь дома широко распахивается. В открывшемся проеме возникает молодой парень, примерно мой ровесник, с неприветливым и едва ли не злым выражением на по-мужски красивом лице.

– Ну, здравствуй, мамочка, – тянет он, скривив губы в презрительной насмешке.

От столь сомнительного радушия меня бросает в дрожь. По позвоночнику табуном бегут мурашки, и мне приходится напрячь мышцы, чтобы не содрогнуться всем телом, не выказать своей реакции на этот холодный прием. Непонятно чем вызванный, оттого вдвойне неприятный.

Как ледяной душ.

Улыбаться я себе сразу отсоветовала и старательно пытаюсь сохранить на лице прежнее чуть подавленное, чуть любопытное выражение.

– Это мой старший сын Сойер, – подтверждает Рассел мою догадку. – Думаю, самое время вам познакомиться.

– Тот самый Сойер, который "попал под влияние неправильных людей"? – не удерживаюсь я от вопроса.

Глядя исключительно на мужа, напоминаю ему, что именно так он ответил мне, когда я спросила, почему он не общается с сыном.

Парень сдержанно усмехается. Но молчит.

Рассел бросает на него странный взгляд и коротко кивает мне. Берет меня за руку и вводит в крохотную прихожую, где кроме лестницы на второй этаж и изрядно удивившей меня трёхъярусной полки для обуви – это же чисто русская привычка разуваться в доме, – ничего нет.

Только оказавшись с блудным сыном на одном уровне, понимаю, какой он на самом деле высокий и мощный, хотя исполинским телосложением похвастаться не может. Но сила от него исходит колоссальная. Сила и опасность. Они окружают его, они осязаемы, как электромагнитное поле. Оно фонит и притягивает. Я чувствую.

– И ты оставишь меня с ним? Теперь? – спрашиваю громким шепотом, кивком указывая на двойную темного дерева дверь, за которой скрылся мой потенциальный телохранитель.

Мне сразу стало легче дышать – под его взглядом я ощущала себя мухой, которая добровольно лезет в паутину. Хотя о моей доброй воле тут речи не идет, но этот факт несущественен.

– Так будет лучше. С ним ты в безопасности, – убежденно говорит Рас, ничуть не понижая голоса.

– Я в этом не так уверена. Ты же видишь – я ему не нравлюсь!

– Это первое впечатление, – возражает с нажимом. – Оно изменится. Ты тоже не сама приветливость, Хэвен.

– Я это учту, – поджимаю губы, принимая критику.

– Я надеюсь. К тому ж, цель не в этом. Ты не должна подружиться с ним. Он обеспечивает твою безопасность. Ты здесь прячешься.

– И как долго я буду тут прятаться?

– Пока я не разберусь со всем.

Как всегда – минимум информации, ноль ясности.

– Это я уже слышала. И мне не нравится такая неопределенность, Рас. Я хочу знать точнее: день, два… Может, ты запрешь меня тут на неделю?..

– И на больше, если понадобится, – следует сухой категоричный ответ.

– Я что, пленница? Я арестована?! – автоматически повышаю голос, возмущенная его тоном.

– А есть за что? – слышу позади себя безэмоциональный голос бесшумно появившегося блондина.

Резко развернувшись на звук, впиваюсь в него уничижительным взглядом.

"Мы точно не подружимся", – думаю с удивившим меня разочарованием.

Разозлившись на себя, отворачиваюсь обратно к мужу:

– Я с ним не останусь! – заявляю твердо.

– Это решено, – спокойно парирует муж.

– Рассел, пожалуйста, давай вернемся домой, – решаю я сменить тактику и тон и, взяв его ладонь, прикладываю к щеке. – Я обещаю, что не буду никуда выходить, не буду путаться у тебя под ногами. Если ты хочешь, чтобы я сидела взаперти, я буду, но я бы предпочла находиться среди привычных вещей. Запри меня дома. Пожал…

– Хэвен, в тебя стреляли. Я видел, что стало с машиной твоего отца. Эти люди не шутят. И они совсем не дураки. К нам домой, равно как и к твоему отцу, они придут в первую очередь. Твоя жизнь слишком дорога, чтобы ей рисковать, – большим пальцем он поглаживает меня по щеке.