«Ничего себе, он как будто мои мысли читает», – пронеслось у меня в голове.

Савватий раскрыл требник и начал читать молитву путешествующим: Господи Иисусе Христе Боже наш, истинный и живый путю, состранствовати мнимому Твоему отцу Иосифу и Пречистей Ти Деве Матери во Египет изволивый, и Луце и Клеопе во Еммаус спутешествовавый! И ныне смиренно молим Тя, Владыко Пресвятый, и рабом Твоим сим Твоею благодатию спутешествуй. И якоже рабу Твоему Товии, Ангела Хранителя и наставника посли, сохраняюща и избавляюща их от всякаго злаго обстояния видимых и невидимых врагов, и ко исполнению заповедей Твоих наставляюща, мирно же и благополучно и здраво препровождающа, и паки цело и безмятежно возвращающа; и даждь им все благое свое намерение ко благоугождению Твоему благополучно в славу Твою исполнити. Твое бо есть, еже миловати и спасати нас, и Тебе славу возсылаем со Безначальным Твоим Отцем и со Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Если в кротовой норе меня чуть не разорвало на атомы, то в каменном лабиринте главная трудность состояла в том, чтобы удержаться на тропе, не перелететь – именно не перелететь на соседний круг. Соблазн сделать это сильно затруднял движение. Я, как привязанный, шел за Савватием, стараясь не отставать. Монах держал перед собой горящую свечу. Меня удивило то, что она чудесным образом загорелась сама. Я решил последовать примеру Савватия: вытянул вперед правую руку со свечой. Через несколько шагов фитилек загорелся, как будто кто-то невидимый поднес к свече огонь. Я стал вглядываться в колеблющееся пламя и вдруг сквозь мерцание увидел ясный лик… Кати. Показалось, что она что-то говорит мне, как живая, с тревожным блеском в глазах о чем-то просит. «Катенька, скоро я приеду, подожди, дорогая, осталось совсем немного», – прошептал я, невольно ускоряя шаг.

Нам понадобилось больше часа, чтобы дойти до центра лабиринта. Перед нами, как из-под земли, неожиданно вырос красивый каменный Храм. Он был устремлен в небо всеми своими стрельчатыми окнами и ракетообразным куполом. Казалось, что этот «звездолет» через секунду прошьет ткань пространства и свяжет в единое целое все галактики вселенной. Арочный портал Храма украшали широкие гладкие ступени из шунгита. Я насчитал семь ступеней.

–Зайдешь внутрь Храма, – начал наставлять меня монах, – и, не останавливаясь, никуда не сворачивая, иди прямо до выхода. Нужно будет миновать семь нефов – это такие вытянутые помещения, обрамленные колоннами. Главное, иди прямо, не заходи за колонны. Они будут разной высоты, не заблудись. Когда доберешься до выхода, просто открой дверь и с богом продолжай путь. За дверью – другой мир, другая вселенная. Все – прощай.

Савватий изобразил на лице что-то похожее на улыбку и через несколько секунд исчез из поля моего зрения. «Такой же прыткий как Кiй, я даже спасибо не успел сказать», – с этой мыслью я стал подниматься по ступеням.

Цифра семь – моя любимая цифра. Даже не знаю, почему. Кстати, с Катей я познакомился 7 марта в седьмом вагоне. Вот такие совпадения. И даже теракт не помешал нашему сближению.

Так что, семь нефов я преодолел без труда, строго выполняя наставления Савватия. Было такое ощущение, что я иду по роскошному весеннему саду. Даже немного кружилась голова от благоуханий, наполняющих воздух. Хотелось петь и смеяться. На выходе я только прикоснулся к двери и она сразу же открылась, – так легко скользит, послушная движению руки, занавеска из шелка.

Я вышел и замер: передо мной лежал такой же каменный лабиринт, как и на острове гипербореев. У подножия лестницы стояли два человека и внимательно разглядывали меня. Я стал спускаться вниз, уверенный в том, что эта парочка меня встречает. Третья ступенька, четвертая, пятая, – и вдруг меня словно током пронзило: я узнал Степана Степановича Полянского. Да, это точно он. Ближе ко мне стоял высокий и прямой как свеча мужчина в монашеском одеянии, а за ним – Полянский, собственной персоной. Вот так встреча! Пока я осмысливал ситуацию, на мой оживший космофон посыпались сообщения о пропущенных звонках. Одна только Катя звонила тринадцать раз. Есть и какая-то видеоинформация. «Ладно, посмотрю потом», – я подошел к Полянскому и, что называется, с места в карьер заявил: Степан Степанович, у меня есть материал-бомба. О моем путешествии в прошлое. Я хочу, чтобы этот материал опубликовали в «Голосе Вселенной».