Отошла она от этого сидения и из-за внутреннего испуга. Побоялась, что Галина Васильевна может по её состоянию, узнать приключившееся с ней несчастье. Казалось, стыд и позор на ней отпечатаны и красной и белой краской. Её, то окатывало горячей волной, то бросало в холод. Поэтому постаралась быть подальше от свекрови, пытаясь затеряться в толпе.

6

Отношения с матерью Саши как-то сразу не заладились. Галина Васильевна работала на базе ОРСа старшим товароведом. Место работы и должность сильно подняло её над обывателями республики Татаркова, как называли остряки посёлка. Она вела весь товар базы, и, следовательно, любителей дефицитов.

Свекровь всегда одевалась хорошо и выглядела модно. Одевала и мужа, он работал на стройке прорабом, двух сыновей и дочку в вещи, которые не всегда были доступные даже в областном городе. За такими товарами в республику приезжали отовсюду. Конечно же, из тех, из нужных людей предприятию и личных приятелей, заранее предупреждённых о новинках и дефицитах. Невестка выпадала из зоны её заботы, но, однако же, не упускала случая бросить неодобрительный взгляд на её вид.

Маша, выйдя из автобуса, тут же нырнула в парковую зону и, скрываясь за рядом акации, тянувшейся вдоль улицы, и деревьев, создающие тень в парке, поспешила по аллейке параллельно с улицей Ленина. Ей хотелось быть первой дома, и выйти навстречу к бабушке, как ни в чём не бывало. Дескать, и без вашей помощи обходимся…

Всё так и получилось. Бабушку они встретили вдвоём с дочкой.

Галина Васильевна с внучкой была всегда ласкова, баловала её сладостями, игрушками. Но при этом с таким видом, как будто мамы девочки нет и бабушка с ней вдвоём. Она могла даже не отреагировать на вопросы невестки.

Саша, придя из армии, должен был жениться на подобранной ему девушке. Родители невесты тоже принадлежали к местной элите. Но дети не всегда могут достойно оценить заботу родителей, и, Саша, проявляя характер, уехал в Калугу, где устроился на «Турбинку». Возвращаться в Бауманский институт не захотел. Всё делал как будто бы им назло. И женился вскоре – по их представлениям – тоже им назло на первой подвернувшейся девушке. Молодые и на самом деле познакомились в общежитии, ранее не зная, и не ведая о существовании друг друга.

Маша полюбила мужа искренне, всем своим юношеским порывом, и была очень счастлива. Но возникла жилищная проблема. В городе от завода перспектива получения квартиры светила далёкой призрачной надеждой – дай-то Бог к пенсии. А в ближайшем недалёком – предстояло рождение ребёнка. И поэтому Саша решил возвращаться в Татарково. Там хоть через год-другой, но какое-то жильё получат – дома строятся интенсивно, и бывает, говорят, так, что жилплощадь выделяется даже больше положенной нормы на человека. И к тому же мама с папой, смирившись со своеволием дитя, обещали приютить у себя молодых и поспособствовать в получении временного жилья из обменного фонда.

До получения заветных квадратов разместились в предоставленной им комнате в четырёхкомнатной квартире, предварительно выселив из неё младшую сестру Саши Мариночку. Конечно, первое время хоть и временные неудобства, но молодые создали. Но, не возьмёт лихота, не возьмёт теснота… Младший сын ещё служил в армии.

Маша не работала, и по столь благоприятному совпадению незаметно перешла на роль домработницы. Сама, будучи не обделённой житейской мудростью, хорошо поняла свои обязанности на время проживания в данном сообществе. В течение дня следила за чистотой и порядком в квартире, и на кухне руки находили себе занятия. К возвращению взрослых с работы, на столе был готов ужин, состоящий из борща с мясом, супа ли с вермишелью или гороха, или уха. Из холодных закусок – винегрет, салат. В годы дефицита на мясную и молочную продукцию, холодильник и маленький морозильник «Морозко» не знали пустоты. Маша не была искусницей в поварском деле, но чему обучилась, живя с мамой, и то, что при беззаботной жизни, казалось, проходило мимо её внимания, теперь восстанавливалось в памяти и находило себе место на обеденном столе.