.

Человеческое общество у Бергера и Лукмана в одно и то же время и объективная, и субъективная реальность, оно есть продукт поведения людей. В силу того, что действия людей осмыслены с точки зрения языка, общество рассматривается индивидом и как субъективная данность, во всяком случае, как созданная человеком, которую каждое новое поколение должно усваивать путем интернализации. Институт интернализации представляет собой процесс объективирования социального опыта. Институционализация, по мнению Бергера и Лукмана, имеет место везде, где осуществляется взаимная типизация «опривыченных» действий деятелями разного рода65. Ее результатом является типизация действующих и типизация действий в ролях. Институты – это овеществленная деятельность людей, которая отражается в общественном знании как в объективированной осмысленности институционального действия.

Чрезвычайно важны для интерпетационных целей данного текста идеи французского социолога Пьера Бурдье, вводящего в научный оборот понятия т. н. габитуса (лат. habitus) и накопления капиталов. Под габитусом П. Бурдье понимает «ментальные структуры, через которые агенты воспринимают социальный мир». Именно под действием габитуса агенты, которые им обладают, «ведут себя определенным образом в определенных обстоятельствах». Таким образом, габитус является объективным фундаментом упорядоченного поведения. Разработанная им теория накопления капиталов (экономических, культурных, символических), которые являются основными видами социальной власти, суть различные формы капитала, воспринимаемые и признаваемые как легитимные. Совокупность этих капиталов как «козыри в игре» в ходе конкурентной борьбы за присвоение дефицитных благ. Это предполагает то, что агенты распределены в социальном пространстве в двух измерениях: по общему объему капиталов в различных его видах, которым они располагают; по структуре их капитала – по относительному весу различных видов капитала в общем объеме имеющегося у них капитала. Важной, по мнению автора, представляется идея П. Бурдье о некоторой гибкости, ситуативности и неоднозначности традиционных правил в социальных практиках. Бурдье иллюстрирует эту мысль цитатой М. Вебера: «Социальные агенты подчиняются правилам, когда выгода подчиняться им одерживает верх над выгодой их нарушать».

По мнению Бурдье, во всякой социальной науке сосуществуют два внешне непримиримых направления: объективизм и субъективизм, или физикализм и психологизм (в различных интерпретациях). Первое предполагает рассматривать социальные факты в качестве вещей в соответствии с известным требованием Э. Дюркгейма и таким образом не учитывает, что они являются объектами познания или ложного познания. Второе редуцирует социальную реальность к субъективным представлениям о ней и сводит роль общественных наук к «оценке мнений» социальных субъектов. В первом подходе овладение научным знанием предполагает отвлечение от первичных представлений, названных «допонятийными» Дюркгеймом и «идеологическими» Марксом. Во втором утверждается генетическая связь научного знания с повседневным знанием, выступающим научным понятием в преобразованном «вторичном» виде.

В концепции Бурдье предпринимается попытка преодолеть указанное противоречие и доказать диалектическую связь объективизма и субъективизма. Действительно, доказывает он, если объективные структуры составляют основу субъективных представлений, регулируют взаимодействия субъектов, то субъективные представления играют определенную роль в постоянных индивидуальных и коллективных столкновениях, направленных на трансформацию или поддержание данных структур. В этом рассуждении субъективистский компонент, вопреки его внешней близости к интеракционизму или этнометодологическому анализу, имеет качественное своеобразие: представления рассматриваются как таковые и связываются с положением соответствующих субъектов в структуре. Окончательно изжить искусственное противопоставление структуры и представлений, по мнению Бурдье, возможно только отказавшись от субстанциализма как образа мышления. Важной заслугой конструктивистского структурализма стала идентификация реальности с взаимосвязями, а не с субстанциями.