Но всеобщей любовью на базе пользовались именно волейбольные матчи, и смотреть них приходил чуть ли не весь свободный от службы личный состав. Ответить на вопрос, почему волейбол, а не баскетбол или футбол, логически не представлялось возможным. Так уж повелось, скажут вам, и на этом точка.

Скорее всего, когда-то сюда попал служить большой энтузиаст этого вида спорта и смог заразить им остальных. И пока не появится новый такой парень и не привьет моду на другой вид, все будут дружно смотреть волейбольные матчи и играть в волейбол. Стас сталкивался с подобным феноменом практически везде, где ему приходилось служить. Сказать, что он был фанатом волейбола, это значило сильно преувеличить, однако играл он неплохо. А потому в четверг вечером отправился на волейбольную площадку.

Игры проходили в одно и тоже время. Хотя в здешнем климате темнело всегда одинаково, в шесть часов вечера, играть начинали в это время. Яркий свет прожекторов, которым была освещена площадка, давал возможность не обращать внимания на быстро сгущавшуюся темноту. К этому часу зрители, переговариваясь и смеясь, занимали места на двухярусной трибуне, расположенной рядом с площадкой с одной ее стороны. С противоположной – был газон, доходивший до забора. По устоявшейся традиции играли один матч между двумя командами. Всего же на базе их было пять. Две приходились на административные службы, а три выставляла рота охраны. Между командами, как очень быстро убедился Стас, шла настоящая война. У каждой из них были свои болельщики и фанаты. Раз в полгода проводился своеобразный чемпионат и объявлялась команда-победитель. Для этого, естественно, велся строгий учет побед и поражений команд-участниц. Морис даже намекнул Стасу, что существует подпольный тотализатор, и принимаются небольшие ставки. Вообще же, Леруа, сразу после знакомства, принялся опекать Стаса по всем бытовым и не только вопросам. Зачастую эта опека граничила с навязчивостью, и пусть прошло всего-то три дня, Стас понемногу начал уставать от своего нового приятеля. Хотя и молодого человека тоже можно было понять. Офицеры роты, все сплошь ветераны многих военных кампаний, в свой круг его, понятное дело, не допускали, а среди солидных интендантов не было молодежи. Но Стас мог также предположить, что Леруа специально попросило начальство сойтись с новым финансистом поближе, чтобы понять, чем тот дышит.

В этот вечер команда Мориса не играла, и Стас мог спокойно наблюдать за матчем, оценивая техничность игроков и уровень самой игры. Сейчас на площадке сошлись команды аэродромной службы и первого взвода роты охраны. Техники были в целом помоложе и бойчее, а пехотинцы постарше и покрепче, а так особой разницы между ними не наблюдалось. Но, судя по приветственным крикам, фаворитами явно были пехотинцы.

Внимание Стаса сразу же привлек один из игроков команды пехотинцев. Это был высокий под два метра мулат с правильными чертами лица, мускулистый и гибкий. Стас бы не дал ему больше тридцати пяти. Лицо почти без морщин, гладкая кожа на скулах, живые карие глаза. Это был игрок-универсал, ему одинаково легко удавались длинные и короткие пасы, блоки и мощные подачи. Все остальные игроки его команды тоже играли очень неплохо, но он был явный лидер. Все его успешные удары тут же награждались аплодисментами. Стас спросил у Мориса, как зовут игрока.

– Эрнан. Эрнан Зумандиги. Старшина первого взвода. Сильный игрок! Ты тоже заметил? Он у нас в тройке лучших из лучших.

Удивление Стаса было неподдельным. Он знал, что в легионе звание старшины можно получить только после двадцати лет выслуги. Поэтому своего тайного союзника он представлял несколько иным. Таким, приблизительно, как те сержанты и старшины, что мордуют новобранцев, намертво вбивая в них навыки военной службы в легионе. Морщинистые и невозмутимые, крепкие словно дубы, они сами были живой историей легиона и на равных общались даже с высшими командирами, разумеется, вне строя. Он вспомнил, как мажор (главный старшина) Радуб, давая прикурить командиру батальона от своей зажигалки, небрежно бросил на его спасибо: «Не за что, Жозеф». И тот воспринял его слова как должное.