. Понятно, что самая большая ответственность лежит на шахиншахе, но также и на служителях культа – зороастрийцах, которые постепенно уходили из-под царского контроля и начинали играть независимую роль. По всей империи власть губернаторов провинций была равной, а иногда даже затмевалась властью мобедов – главных жрецов. Официально, конечно, эти люди оставались ответственными перед шахиншахом, но на практике уже во время правления отца Пероза появились безошибочные признаки альтернативной цепочки управления. Впервые был упомянут мобедан-мобед – «глава главных жрецов». С каждым десятилетием все больше укоренялся институт, который мог претендовать на воплощение аша. Но слово, которым он назывался, было не персидским, а греческим. То, что создали жрецы, на деле называлось ecclesia – «церковь».

Зороастрийская церковь поставила перед собой большую и амбициозную задачу – создать порядок, который стал бы универсальным, независимым от времени. В конце концов, вселенной больше всего угрожал не хаос, а обман, и, значит, жизненно необходимо распространить правду о жизни и времени Заратустры. В этом заключалась проблема. Век великого пророка ушел в прошлое, причем в такое далекое, что даже язык, на котором он вещал откровения, хотя и сохранялся жрецами, не имел даже письменности. И это было основанием для глубокой тревоги всех представителей зороастрийской церкви. Память вряд ли может устоять против разрушительного воздействия времени, а если так, значит, верующие, равно как и весь мир, прокляты. И письменность была создана^>38. Откровения Заратустры впервые были изложены в книге.

Но дело еще не было завершено. Процесс переписывания матры (mathra) – слова Божьего – требовал ответа на ряд очевидных вопросов: где и когда Заратустра его услышал? Решить эти загадки было не так легко. Вряд ли в Ираншехре можно было найти регион, который в тот или иной момент не претендовал на честь быть местом рождения великого пророка. Немалое затруднение заключалось в том, что самые древние сообщения, датированные временем, когда предки персов сами были кочевниками и жили в степях, относили место рождения пророка к владениям эфталитов. Невозможно сказать, знали или нет главы зороастрийской церкви об этой традиции, но в любом случае она являлась совершенно неприемлемой. И мобеды с уверенностью стали распространять другую биографию пророка. Они учили, что Заратустра родился в Мидии около тысячи лет назад – в век Кеянидов. Несколько поколений ученых распутывали паутину дезинформации. Долгое время считалось, что Заратустра жил именно тогда, когда утверждали священнослужители Сасанидов: «за 258 лет до Александра», или, согласно нашей системе летоисчисления, в начале VI в. до и. э. Только недавний скрупулезный анализ священных текстов отодвинул вероятную дату рождения пророка назад – между X и XVII вв. и. э. Также была отвергнута версия о вероятном мидийском происхождении пророка. Ни в одном из священных текстов этот регион не упоминается. Ну а какие именно предания о Заратустре истинные, сказать невозможно, поскольку нас разделяет слишком много веков: «Такой выбор не является ни законным, ни незаконным. Это всего лишь догадки» (Келленс). На самом деле после изгнания ему предложил убежище царь из Кеянидов, «могущественный и благородный». Он же впоследствии поддерживал зарождающуюся религию^>39. Иными словами, мог служить образцом для подражания. Пероз, по собственным причинам отчаянно стремившийся идентифицировать себя с Кеянидами, в должное время тоже попался на удочку. На войну он отправился не просто как представитель династии, а как наследник первого покровителя великого пророка. Церковь и государство стали близнецами. Создалось впечатление, что и царь, и церковь – оба выиграли.