– Вот бы мне двадцать пять эре!

– Так это же не мои деньги, – сказал я. – Я просто отнесу их домой Тюре, а потом их у меня не будет.

Но мои слова Мортимера не утешили. Он тяжко вздохнул и повесил голову. Я поколебался. Деньги должен был забрать я, потому что именно я обещал принести их домой. Мортимер безалаберный, он легко может потерять монетку. Но когда брат так тяжко вздыхает, как его не пожалеть? В конце концов я сказал:

– Можешь понести её до дома. Если сунешь поглубже в карман, пообещаешь, что будешь её беречь и она никуда не денется. Обещаешь?

– Обещаю! – Мортимер, сияя как солнце, затолкал монету в карман тесных штанов. И мы побежали, всей душой радуясь всему подряд: что мы не упустили мастера, а успели вовремя, что у нас почти есть двадцать пять эре, что нас ждёт чудесная прогулка до дома и что небо, мелькнувшее в окошке над дверью, всё ещё светло и прекрасно. Но едва мы распахнули дверь, как я заорал и отскочил назад. Там сидела та самая крыса! Она больше не улыбалась. Строго взглянув на нас, крыса решительно проговорила:

– Извольте больше не пинаться, мои юные друзья. Всё, что мне надо, – это поговорить с вами в тишине и покое. Неужели разговор в тишине и покое может привести к каким-то ужасным последствиям?

– Говорящая крыса! – Мортимер присел на корточки и рассматривал крысу, открыв рот. – Самуэль, ты слышал?

Я кивнул, но не смог издать ни звука. Где это слыхано, чтобы крысы говорили? Наверное, надо испугаться?

Да я и испугался. Во всяком случае, немножко. Но крыса выглядела совершенно безобидной. Почти симпатичной. Под носом шевелились усики. Ушки были прозрачными, как лепестки шиповника. Крыса, точнее, крыс встревоженно посматривал на мужчин и женщин, суетившихся во дворе, не глядя себе под ноги.

– Может быть, поговорим в каком-нибудь укромном месте? – предложил он. – Мне лично на сегодня пинков хватило.

Мы с Мортимером кивнули: нам стало страшно интересно, что за разговор нас ждёт. Крыс пустился бежать – очень резво, несмотря на упитанность. Он стрелой промчался через двор, мы – за ним. За воротами мы потеряли крыса из виду, но вдруг из переулка донеслось:

– Я здесь!

Он ждал, сложив лапки на блестящем брюшке и обвив себя розовым хвостом.

– Мы думали, тебя переехало, – сказал я.

– Меня и переехало. Частично.

И крыс кивнул на хвост. Теперь только я увидел у него на хвосте рану, из которой сочилась кровь.

– Посмотрим, вдруг он ещё и срастётся криво. – Крыс покосился на Мортимера.

Наверное, ожидал извинений. Но Мортимер был не из тех, кто просит прощения. Не знаю почему. Просто он такой вот родился.

– Но, – продолжал крыс, – что жаловаться на окровавленный хвост, когда у иных кровоточит само сердце?

При этом он посмотрел так печально, что мне пришлось спросить:

– У кого же это сердце кровоточит?

– Не станем забегать вперёд, – ответил крыс. – Позвольте мне сначала представиться. Меня зовут Чернокрыс, и пришёл я издалека. Из мест, намного зеленее и изобильнее этих! Из мест, где вода чиста как хрусталь, а воздух наполнен ароматом роз и ромашек!

– Это где ж такое? – спросил я.

– Это… хм-м… – Крыс погрузился в раздумья. – Хороший вопрос, мой юный друг… Ответить нелегко… Думаю, можно сказать, что эти места находятся под. – Крыс помолчал и добавил: – Хотя если поразмыслить, то можно с тем же успехом сказать, что они находятся над. Всё зависит от того, как посмотреть, не правда ли?

– Не знаю, – осторожно сказал я.

– Да это и не важно, – заметил Чернокрыс. – На чём я остановился? Ах да, я представлялся. Мои юные друзья, я советник королевы Индры.