Как Базилио Джуса опустил
«Базилио, тоже, мозгов нет ни фига! – рассказывал историю Джус, и в загадочных глазах джусовых сквозило некоторое возмущение. – Говорил ему: придёшь ко мне на работу – не лезь ты туда! позвони и жди меня. А он – ну, мозгов нет чисто у человека, что ли! говорил же ему! – полез и лазил там часа два и орал – где тут Джус работает. Ему навстречу Мафусаил выходит: чево, мол, тебе? Джуса, говорит. А тут нет такого! говорит. Мозги же надо иметь…»
Жизнеутверждение Джуса
«Ты врубись: разрезаешь брюхо, засовываешь с двух сторон руки, берёшь кишки – и вытаскиваешь. Треск… Говно по рукам течёт. А кишки – тёплые… Совсем на жизнь по-другому смотришь, совсем другими глазами! А запах крови – ты не знаешь, как она пахнет, даже во рту вкус крови чувствуешь. Там вообще другим человеком себя чувствуешь. Там люди работают и поют…»
1988
Большая вершина
(Музыкальные впечатления от многократного прослушивания альбома Queen «Jazz» (1978)
Тупое сотрясение земли – очевидно, где-то функционировали партийные функционеры – достигло осязания К. В. Дерменгольма. Он поставил бутылку пива на землю.
– Помещик! – воскликнули братья-медвежата.
В то же время, хотя и начал действовать прокатный стан, медвежата начали подстригать осоку и лежащего без чувств под одеялом на берегу пруда К. В. Дерменгольма.
– Помещик! – закричал К. В. Дерменгольм, резко поднялся на ноги и упал в пруд. Он был пьян. Полетели совы.
– Велосипед! – дружным дискантом пропели совята, один из них упал в пруд, а остальные, махая крылышками, полетели дальше. Стервень зарывался в землю.
Экскаваторщик Бенамуинт Ливер, выйдя из вертолёта, начал плясать по битому стеклу, да так, что во все стороны сразу полетели очки, бутылки, рецепты, потроха и щупальца.
– Хей хоп! – прокричал экскаваторщик, заглотил железку циклодола и продолжал плясать ещё рьяней.
– Умойся пóтом, свинья! – закричало бегущий помещик.
– Помещик!! – в ужасе прокричали медвежата. Они залезли под куст осоки.
– Извёстка, краска и жесть! – проговорил вдруг появившийся из-под земли комиссар. Глаза его были выпучены.
– Комиссар! – в ужасе завопили медвежата.
– Комиссар! – запели нестройным дискантом совята, летевшие хвостом вперёд.
– Комиссар! = сказал Бенамуинт Ливер, собрал свои стёкла и улетел на вертолёте.
– Хей хоп! – загорланил несущийся задом наперёд помещик.
– Помещик! – пришибло ужасом медвежат.
– Дневной сон! – крикнул комиссар, держа в одной руке астраханского леща, а в другой бутылку пива. Глаза его были всё так же выпучены.
– Комиссар! – прокричали медвежата.
– Воскресенье! – негромко сказал помещик.
– Помещик! – пропели медвежата.
Через местность, наполовину зарываясь в землю и осоку, пронёсся свинский дух. Поверхность пруда слегка забурлила.
– Давайте все строить лупанарий! – сказал помещик.
– Помещик! – проговорили медвежата. Им было уже не до шуток.
– Нет, Днепрогэс! – выпятив грудь, выкрикнул комиссар и хватил себя кулаком в грудь.
– Комиссар!.. – только и сказали медвежата.