Они съехали к устью ручья. Рома присвистнул от удивления и остановил машину.

Ручей исчез; он словно испарился. Протока тоже пересохла, причём, очень давно: дно её русла успело зарасти травой, кустами, тополями и высокими кактусами. Не было и моста.

– Лома, а где лека? Где мост? – удивлённо спросила Даша.

– Даже ты заметила, – ответил брат. – Почему протоки нет, я ещё могу объяснить: очень сильно упал уровень воды в реке Бурная. Хотя такого отродясь не бывало.

– А где Булная? – поинтересовалась сестра.

– Так она протекает с другой стороны долины, вдоль вон тех дальних сопок, – Рома рукой указал на восток и продолжил: – А мост мог сгореть, он же деревянный. Но тогда осталась бы зола. И дорога подъездная исчезла. И тропы нет. Странно всё это.

Для лучшего обзора он поднялся в полный рост и вдруг увидел на уровне своего подбородка несколько зелёных листочков и сухую веточку, висящих в воздухе в одной плоскости.

Даша тоже встала, но – из-за меньшего, чем у брата, роста – эта незримая поверхность оказалась немного выше её. Тогда она встала ногами на сиденье; поднимаясь, она поддела головой лист, и тот теперь лежал на её шапочке. Рома снял с неё листок и отбросил в сторонку, но тот, пару раз кувыркнувшись в падении, вновь завис на том же уровне.

– Интересно, – пробормотал паренёк, садясь на сиденье.

Протянув руку, он пальцем дотронулся до веточки, и та упала ему на колени; он подкинул её кверху, ветка высоко подлетела, но, падая, опять зависла на уровне листьев.

Даша, наблюдавшая за экспериментами брата, тоже решила в этом поучаствовать. Она подняла веник, лежавший на полу у её ног, и начала им сметать листья в кучку и придавливать их сверху веником, но они не проваливались в салон; и Даша просто смахнула мусор с невидимой крыши.

Паренёк задумчиво произнёс:

– Это какое-то прозрачное поле. Оно, и нас с тобой, и то, что мы держим в руках, пропускает туда и обратно, а вот посторонние предметы наружу пропускает, а внутрь – нет. Значит, веник для этого поля – посторонний. Погоди-ка! Есть идея. – Он накинул свою шапку на руку, ею взял веник у Даши и беспрепятственно поднял его выше пределов поля; потом попытался втянуть его обратно и не смог, как ни старался: двигать его из стороны в сторону было легко, а вот протащить сквозь поле не удалось; веник так и остался висеть в воздухе. – Прекрасно! Этим способом мы сможем легко определить границы поля. Но я уже знаю, чем это поле включается: вот этим тумблером номер три.

Он отключил третий тумблер – и веник упал в салон.

– Это поле – защитная оболочка мобиля! Полагаю, она нам не помешает, – проговорил Рома и включил защиту третьим переключателем.

Он вышел из машины и, держа веник через шапку, очень быстро определил конфигурацию и толщину защитного слоя, просто обметая им транспортное средство. Трёхсантиметровая прозрачная оболочка защиты сплошь и полностью покрывала мобиль, включая днище, а над салоном имела форму прямоугольного плафона.

Ребята поехали дальше.

Проехав с километр, они добрались до т-образного перекрёстка. «Пока всё сходится с навигатором», – подумал Рома и повернул направо. На са́мой середине сухого русла протоки дети увидели большую серебристую арку. Она возвышалась над дорогой, прихватывая обе обочины. Не доезжая до неё метров десять, паренёк остановил машину и вышел.

Сестра спросила его:

– Лома, почему мы… пелестали ехать?

– Надо разобраться, что это за арка, – ответил он. – Тут всё такое странное, так и жди подвоха.

– Что стланного в этой… алке?

– А вдруг это какой-то портал – в виде арки. Сейчас въедешь в него и окажешься где-то в ином пространстве или на другой планете; обернёшься, а портала-то уже и нет.