– Ради всего святого! – воскликнула Флора.

Маргарита отпрянула, внезапно вспомнив, где находится. Ореховый цвет вытеснила чернота ее огромных зрачков. Пару секунд она просто смотрела на мужа, а затем прикрыла рот тыльной стороной ладони.

Николас вновь склонился к жене и услышал, как она в ожидании втянула воздух. Ему очень хотелось снова припасть к ее губам, но вместо этого он прижался губами к ее уху и поцеловал мочку.

– Как следует отдохните сегодня днем, – прошептал он. – Ночью вам понадобятся все ваши силы. – Ник отступил назад, и ей пришлось ухватиться за спинку кушетки, чтобы удержаться на ногах.

Он одарил ее лукавой усмешкой, которую даже самый недогадливый расценил бы как демонстрацию мужского превосходства. Да, он выиграл этот раунд, и она это знала.

Не сказав больше ни слова, Темберлей повернулся и вышел из комнаты. Себастьян последовал за ним.

Мэг молча смотрела ему вслед, смущенная и озадаченная. Что, во имя всего святого, произошло только что? Мир перевернулся от одного простого поцелуя? Но он не был простым, этот поцелуй. В нем таилось нечто большее. Она подумала о грядущей ночи и почувствовала, как внутри у нее нарастает тревога. Ее муж и вправду был мастером в этой игре, а она даже не знала правил.

Флора смотрела, как уходит Темберлей, после того как насильно поцеловал бедную Маргариту прямо на глазах ее матери.

– Ну что ж, вижу, что все истории, которые я слышала об этом мужчине, правдивы! – сердито сказала она.

– Что ты думаешь о своем муже, Мэг? – спросил Гектор, но Маргарита продолжала смотреть на дверь, открыв рот.

Флора дернула дочь за руку.

– Может, тебе и в самом деле пора отдохнуть?

Маргарита обернулась и посмотрела на мать широко открытыми от изумления глазами.

– Вы с дядей вернетесь к вечеру? – спросила она. – Сегодня должен быть свадебный ужин…

– Ты уверена, что хочешь остаться в этом доме, с этим мужчиной? Гектор может организовать аннулирование вашего брака, – сказала Флора.

– Все, что мне нужно будет сделать, это признаться, что я не Роза. Чтобы брак вступил в силу, он должен быть…

Флора предостерегающе подняла руку.

– Мне невыносимо даже думать об этом!

– Неужели это так ужасно? – спросила Мэг.

Гектор ущипнул Флору за руку, чтобы она замолчала.

– Темберлей может оказаться совсем не таким, Мэг. О нем говорят и хорошее…

Флора раздраженно отдернула руку.

– Судя по тому, что я видела здесь, вряд ли это правда! – Заметив укор в глазах Гектора, она взглянула на побледневшую дочь Маргарита не отрывала глаз от статуи в углу комнаты. Греческая скульптура изображала девушку, привязанную к столбу и обреченную на сожжение. Флора напомнила себе, что Маргарита пожертвовала собой ради спасения семьи.

– Прости меня, девочка. Сегодня я вся на нервах и страшно расстроена. Конечно, он будет хорошим мужем.

Она попыталась убедить себя в этом, но лишь поблагодарила Бога, что Роза не стала женой герцога. Она бы увяла под градом оскорблений мужа, а этот поцелуй просто убил бы ее. Флора обняла дочь, поцеловала в пылающую щеку, а та приникла к ней на мгновение, но затем отступила назад и расправила плечи.

– Надеюсь увидеть вас за свадебным ужином, – сказала Мэг с напускным оживлением.

Она поступала так всегда, когда дела складывались хуже некуда.

Флора понятия не имела, что сказать, чем помочь, хотя сейчас, как никогда в жизни, ей хотелось поддержать дочь. Наверное, она сумела бы утешить Розу, но Маргарита была сильнее, сообразительнее. Она стала ее опорой, когда умер Маркус. Флора лихорадочно пыталась подыскать нужные материнские слова, ведь и она когда-то была новобрачной, ожидала свою брачную ночь с теми же страхами, что мучили сейчас Маргариту.