Она снова промолчала, пытаясь не обращать внимания на разговоры парня; то, что он говорил, было похоже на бред сумасшедшего, но то, с какой уверенностью он это говорил, пугало Эшли.

– А-а! Что ты делаешь! Перестань! – прикосновение парня к ее лицу вырвали ее из меланхоличных размышлений.

– Ты вся грязная, – сказал он, вытаскивая из упаковки влажную салфетку и начиная тереть ее щеку, покрытую коричневым слоем земли, – ты уж извини, что без ванной, но мало ли. Доверяй, но проверяй, сама понимаешь. Конечно, когда я уже смогу тебе доверять, что ты будешь хорошей девочкой, я подумаю о том, чтобы пускать тебя наверх, но сейчас нужно просто оттереть эту гадость.

Эшли все еще избегала смотреть в глаза парню, боясь увидеть там отпечаток неадекватности. Похитить человека, это уже… Неважно. Все неважно. Она сидела, не двигаясь, пока он обтирал ее руки детскими салфетками, и едва дернулась, скорее рефлексивно, чем пытаясь закрыться, когда влажное волокно легло на ее голень.

Парень остановился на секунду, словно задумавшись, пока его рука лежала на бедре девушки, отделяемая от нежной кожи лишь тонкой салфеткой. Он продолжил оттирать грязь, на этот раз более рьяно и быстро, словно едва контролируя себя.

– Куда ты лезешь… – девушка тихо прошептала, когда парень полез под ее футболку, прекрасно осознавая, что ему безразличны ее возмущения.

– Протрем наш животик, – круговыми движениями он прохаживался по ее животу, поглаживая его салфеткой.

Только сейчас Эшли заметила, что находится не в своей одежде. На ней больше не было ее привычных леггинсов и потной футболки; теперь она находилась в белых хлопковых пижамных шортах и большой черной футболке. Хоть она и была свободной, но она была ее размера, и девушка задумалась, откуда Джонатан взял эту одежду. Такой у нее не было, и вряд ли у парня были жертвы до нее. Что, в магазин ради меня сходил? Ну, может его и поймают… Хотя, покупка женской одежды – не такое уж подозрительное поведение, чтобы его выследить… Эх…

А парень все нежно растирал ее тело салфеткой, тщательно счищая засохшую грязь; ему явно доставлял удовольствие процесс. Он поглядывал на Эшли, лицо которой все также оставалось безразличным к происходящему, но только снаружи. Внутри она вся сжалась от страха, в ожидании, когда парень набросится на нее, словно тигр на оленя, и сделает то, что давно планировал.

– Да не переживай ты так, больше тебе не придется волноваться об экзаменах. Все равно ты, как большинство девушек, для этого не годишься, – парень усмехнулся.

Эшли вся покраснела от негодования, но не сказала ни слова в ответ.

– Злишься? Ну и зря, не я же почти провалил экзамен по философии, – девушка прикусила губу, чтобы не закричать. Она не даст повода Джонатану поиздеваться над собой.

Со сжатыми до боли зубами, девушка вытерпела сексистские издевки парня над собой, его прикосновения к своей коже, слишком навязчивые, чтобы быть просто заботливыми, и выдохнула с облегчением, когда он отстранился.

– Конечно, без правил никуда, – он кивнул сам себе, – с сегодняшнего дня ты будешь называть меня Хозяин.

– Что? – она уже не могла промолчать.

– Не «что», а «Хозяин». Скажи «спасибо, что оттерли мое грязное тело, Хозяин», – парень посмотрел на нее совершенно серьезно.

Эшли хмыкнула, смотря на него, как на идиота. Она не хотела верить тому, что слышит, и тому, что ей придется повиноваться тому, чего бы парень не захотел, пока она находится в его подвале.

– Зря молчишь, – все еще сидя на уголке кровати, парень предупредительно положил свои руки на шею однокурсницы.

– Спасибо… Что… – она нервно сглотнула, борясь со своей гордостью, но боящаяся, что парень ее задушит. Она не сомневалась, что он на такое способен.