Ворота за нами автоматически закрылись. Я оказался прав. Открыли их специально для нас. Значит, камеры есть и за пределами резиденции. Я насчитал двух охранников в саду и одного у парадного входа в трехэтажный коттедж. В доме, как минимум, двое за мониторами.

– Мы охраняем ее, как особу королевских кровей? – скептически приподняв бровь, спросил я у Стаффа.

– Ты сам сказал, что действовать, как в режиме особой опасности, – напомнил Стафф. – Мне так спокойнее. Ведь прошла она как-то в офис. Вдруг и здесь проявит чудеса изобретательности.

Я хмыкнул, слабо веря, что Лили столь хитроумна, как представляет себе облажавшийся Стафф.

– Где девушка? – спросил я у дежурившего у входа в дом секьюрити. Тот связался с охраной внутри дома и быстро отчеканил:

– Объект в спортзале. Третий этаж. Налево.

Налево. Я вздохнул, чувствуя нарастающую внутри тревогу и что-то еще. Предвкушение? Азарт? Возбуждение?

– Не ходи за мной, – не оборачиваясь, бросил я Стаффу.

Я вошел в дом уверенно и спокойно, научившись держать лицо за долгие года уроков лицедейства, полученных от великого и ужасного Алана Гетти. Направившись через просторный холл к лестнице, боковым зрением отметив красивое белое пианино в центре гостиной. Это было моим пожеланием. Я ничего не забыл.

Третий этаж. Налево.

Я входил в двери спортзала, полностью сжав в кулак разыгравшиеся эмоции. Нельзя давать слабину. Особенно в присутствии женщины. Особенно этой женщины. Однажды она уже смогла изменить меня. Я не хочу повторения. Кому, как ни мне известно, что слабость и хрупкость женской натуры всего лишь козырные карты, которыми они удачно манипулируют, заставляя нас верить им, играть по их правилам.

Она занималась на беговой дорожке. Спиной к входу. Волосы забраны в тугой пучок на затылке, наушники с музыкой в ушах. У меня было время, чтобы разглядеть своего убийцу незаметно. А посмотреть и правда было на что. Стафф не обманул. Короткие шорты больше похожи на плавки, откровенно демонстрируют упругие полушария натренированных ягодиц. При каждом движении мышцы красиво напрягаются именно там, где и должны. Без перебора. Крепкие стройные ноги, как из рекламы колготок. Длинные, для ее невысокого роста. Прямая спина, красивые плечи. Талия, которую можно обхватить руками. Капельки пота блестят на затылке. Взгляд невольно спустился к упругим соблазнительным ягодицам. Я хотел ее так.... И помню, как это может быть. И как ей нравилось именно так. Сзади. Член снова болезненно натянул джинсы, заставив меня сцепить зубы. Я чувствовал себя подростком в плену гормонов. Что происходит, черт возьми?

Я с трудом заставляю свой взгляд оторваться от ее задницы. Темные волосы смущают меня. Я не представлял ее брюнеткой. Но, как ни странно, именно в таком образе она заводит меня больше. Я не могу сопоставить эту девушку с той, что я знал и имел во всех ракурсах и позициях пять лет назад. Лили была тонкой, но нежной, мягкой. Никаких рельефов и мышц. И когда она смотрела на меня, в ее взгляде всегда читалась робость и покорность. А эта девушка бросала мне вызов. Ненавидела меня. Хотела убить. И пыталась. Совсем другая Лили. Могу ли я винить кого-то, кроме самого себя?

Кто и что с ней сделал? Кто превратил ее в гребаную миссис Смит с железным телом и холодным взглядом? Кто вложил оружие в ее не дрогнувшие пальцы?

Неужели я сам?

– Так и будешь пялиться на мой зад?

Я не сразу понял, кто произнес эту фразу. Вот почему я тогда не узнал Лили. Дело в голосе. Спокойные, уверенные, даже властные нотки. Превосходство и презрение. Целая гамма сильных эмоций в каждом слове.