– Настолько противен?

– Ты отвлекаешь.

Ответом служит смешок. А вот мне не смешно. Ни капли. Хоть я и плетусь как черепаха, но всё равно нервничаю. Я могу не справиться с тачкой не потому, что последний раз сидела за рулём более восьми лет назад. А потому, что еду в машине с тем, кого ненавижу всей душой и жажду всем телом.

Как это возможно?! Он ведь взял меня против воли. Да, позже я отплатила той же монетой, так что, можно сказать, мы квиты. Только вот разница в том, что, если бы Демиан проснулся, он был бы совсем не против такого поворота событий.

А может, он и проснулся?! Почему мне это раньше в голову не пришло? Да, конечно, всё так и было. Демиан не спал, а просто притворялся. Вот я дура! У него же член колом стоял. Разве мог Демиан возбудиться, продолжая спать?!

Всю дорогу он прожигает меня взглядом. Мне не нужно на него смотреть, чтобы знать это. Но я так сосредоточена, что его откровенный интерес мало волнует. И только когда мы заезжаем на парковку перед особняком, я позволяю себе расслабиться и посмотреть на Демиана.

– Видишь, мы доехали. Даже не врезались ни во что. А ты переживала, – он усмехается.

– Да, я молодец. Но больше не сяду за руль этого монстра. Он стоит больше, чем вся моя жизнь. Если угроблю его, то никогда с тобой не расплачусь.

– Ты передумаешь. Доброй ночи, Никки, – бросает Демиан, выходя из машины.

Шумно сглатываю и глушу двигатель.

Доброй ночи, Никки?! Серьёзно? То есть теперь он будет играть в джентльмена? И почему, почему меня настолько злит его отстранённость? Не я ли хотела, чтобы Демиан больше никогда меня не касался? И он не прикоснулся ко мне ни разу с той ночи. Я ведь должна радоваться.

Должна, да. Но внутри растёт совсем другое чувство. Не радость переполняет меня, а досада. Мне обидно, что Демиан променял меня на темноволосую красотку. Но с какой стати меня это вообще волнует? Я же мечтала до скончания дней не раздвигать ноги перед мужчиной. Может, я просто жду очередного подвоха? А может… Нет. Нет, не может. Быть этого не может.

Но во мне сейчас столько нерастраченной злости. Ещё и перенапряжение от управления этим зверем сказывается. Меня трясёт. Я взбудоражена. Возбуждена. Я в ярости. Мне сейчас точно не уснуть.

Когда я дохожу до комнаты Демиана, внутри уже всё клокочет. Сейчас я выскажу всё. И плевать на последствия. Я устала бояться. Я устала притворяться безмозглой куклой. Мне осточертело быть марионеткой в чужих руках.

Врываюсь внутрь без стука, но это не производит никакого эффекта. Демиан спокойно сидит в кресле и с улыбкой наблюдает за мной. Он выглядит ооочень довольным.

– Я могла убить тебя! – выпаливаю, сжимая кулаки.

– Знаю. Я видел запись. Но ты не убила, Никки. Решила выбрать более приятный способ поквитаться.

– Да как ты смеешь?!

– Что именно?

– Издеваться надо мной постоянно!

– Но ведь я говорю правду. Ты трахнула меня, пока я спал.

– Ой ли? Может, ты притворялся спящим. У тебя встал. Хочешь сказать, что ты не проснулся?

– Я не притворялся, Никки. Ты изнасиловала меня. Должен сказать, я впечатлён.

По-моему, он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. Хочу огрызнуться, но слова застывают в горле.

Что-то будто тянет подойти ближе. Делаю несколько шагов и вижу, что на столе лежит медальон. Он огромен, просто огромен. Круглой формы и выполнен из чернённого серебра и драгоценных камней, которые мерцают даже в полумраке. Цепь тоже выглядит довольно массивной. Но она и вполовину так не привлекает взор, как это творение искусных ювелиров, напоминающее пульсирующее сердце.

В центре находится большой кроваво-красный камень, вокруг него россыпью расположились камни поменьше и потемнее. На подчернённой серебряной окантовке выгравированы незнакомые мне символы. Они будто светятся изнутри, манят, говорят со мной и искушают прикоснуться.