Без всяких сомнений, он продолжал бы калечить себя и по сей день, если бы последний бой годовалой давности не закончился больничной койкой.

Гематомы на лице и теле, переломанные ребра, вывих запястья и сотрясение мозга вряд ли испугали бы Остина, ведь он с детства привык к травмам. Однако прогнозы врача о том, что новых ударов по голове в следующий раз он, вероятнее всего, уже не переживёт, всё-таки убедили его забыть о боях раз и навсегда, и я выдохнула с облегчением.

Бои Остина для меня были адской, жестокой пыткой. Я словно испытывала каждый пропущенный им удар на себе. Честно, даже вспоминать невыносимо.

– Николь, по-моему, тебя кто-то зовёт, – Эми дёргает меня за рукав толстовки, и я поворачиваю голову в сторону выхода со двора.

Мне хватает секунды, чтобы узнать эффектную брюнетку, вид которой автоматически проносит по телу неприятную волну раздражения.

Подпрыгивая на месте и активно махая руками, девушка с густой копной волнистых волос пытается докричаться до меня. Она хмурит тёмные брови, а пухлые губы то плотно сжимаются от негодования, то раскрываются в крике, который теряется в шуме людей.

– Кто это? – интересуется Эми, замечая смену моего настроения.

– Лара.

– Ого. Девушка твоего Остина?

– Он не мой, Эми! – слишком резко реагирую я.

К сожалению, не мой.

В грудной клетке нещадно царапает, пока я в очередной раз осознаю всю нелепость и обречённость моих чувств к лучшему другу детства.

Я люблю его всем сердцем и знаю – он меня тоже. Проблема заключается в том, что любовь наша кардинально отличается.

Я для него маленькая девочка, с годами ставшая родной и близкой. Младшая сестра, о которой он не перестаёт заботиться, сверхмерно оберегать от окружающего мира, переживать и вечно вытаскивать из проблем, в которые я умудряюсь ввязаться.

Знаю, он готов отдать за меня жизнь, но не это мне нужно. А сердце… Его сердце, наполненное взаимной любовью. Не братской, а настоящей, всепоглощающей, возводящей душу в небеса, а тело окутывающей страстным пламенем.

Но увы, единственный огонь, что сжигает меня уже который год и не даёт свободно дышать полной грудью, вызван отравляющей, сводящей с ума ревностью.

Сейчас, глядя на жгучую красотку, с усердием пробирающуюся сквозь столпотворение в мою сторону, я неосознанно представляю, как по ночам он целует её, обнимает, шепчет на ухо нежные слова или, наоборот, выкрикивает пошлости в порыве страсти, прижимается крепким телом к её роскошным округлым формам, а затем проникает и наслаждается до самого утра.

Чёрт! Раздражаюсь до скрежета зубов, готовая в любой момент лично выйти на ринг и выбить весь дух из ни в чём не повинной девчонки.

– Николь! Николь, срочно спускайся! – наконец мне удаётся расслышать тревожный голос Лары, и острый приступ ревности притупляется нехорошим предчувствием.

– Что происходит?

– Пока не знаю, – отвечаю я и вижу, как Лара, продолжая кричать, указывает в сторону возвышения, на котором стоит Лейн с не на шутку разгневанным татуированным громилой и…

– Какого х… – из моих уст вырывается ругательство, а сердце замедляет биение до нуля.

– Николь, чёрт подери, спуск… и беги к…! Он не слушает меня… собирается…

Голос Лары смешивается с толпой, но я и так понимаю причину её паники. Я сама теряю почву из-под ног, подбитая ужасающим осознанием происходящего.

Сегодня драться будет Остин.

У меня часто бывают проблемы с контролем над эмоциями. В частности, резкие вспышки гнева, однако я научилась более-менее с ними справляться, перенаправляя агрессивную энергию в нужное русло. Но сегодня приобретённые и отработанные годами навыки дали тотальный сбой.