Резко встряхнув головой, заставила себя одуматься и, выгнав из своих мыслей нелепые грезы, вновь посмотрела на то, как мужчина молча поставил пакет рядом с кроватью.

– Что это? – непонимающе свела брови.

– Вам понадобятся эти вещи, – спокойным твёрдым тоном проговорил Роман, вновь отходя от кровати и встав поодаль от меня  - Врач сказал, что вы здесь пробудете не меньше недели, поэтому, думаю, не стоит отказываться от помощи.

– Мне не нужно, – покачав головой, тихо отказалась я, – в больнице всё есть. Да и если вдруг что-то срочно понадобится, то могу позвонить родным. Спасибо, конечно, за ваше беспокойство о моих потребностях, но не стоило.

– Если вам что-либо из всего этого, – всё ещё выдержанно стоящий мужчина кивком головы указал на пакет, – вдруг не понадобится, то всё лишнее можете оставить. Я унесу обратно.

– Но… – я попыталась снова опротестовать, однако, похоже, спорить с этим упрямцем было бы совершенно пустым занятием. Его взгляд решительно опустился на принесённую им плотную бумажную сумку.

– Пожалуй, не буду вам больше мешать, – сказал он, поджав губы, и развернулся к выходу из палаты. – Завтра я снова вас навещу, – затем, вдруг сдержанно улыбнувшись лишь одними краешками губ, добавил: – Поправляйтесь, Марина.

Я чуть было не раскрыла от удивления рот, когда он произнёс последние слова. Хорошо хоть, что челюсть смогла удержать на месте. Трогательные, заботливые нотки, сменившие прежде самодовольный, плутовской тон, прозвучали очень ласково и тактично. Глаза Романа впредь не блуждали по моему телу в желании изучить даже то, что от них скрыто под слоем одежды. Всё внезапно изменилось после вчерашнего происшествия, несколько разрядив напряжённые отношения между нами.

– Подождите! – окликнула его, когда он взялся за металлическую ручку двери. – А как же причинённый ущерб вашей машине?

Он, остановившись на месте, обернулся, посмотрел на меня с каким-то странным укором во взгляде, а потом поговорил:

– Сейчас вас не должно это волновать.

– Я прошу прощения за разбитое имущество, – осознав, что виновата перед Романом, постаралась быть с ним предельно вежливой. – Но мне необходимо знать, в какой срок я должна выплатить вам положенную компенсацию за случившуюся аварию.

Мужчина развернул плечи и, встав ко мне грудью, чётко произнёс:

– Марина, я готов обсудить с вами этот важный вопрос, но не в данную минуту, иначе меня действительно уже силой отсюда выгонят за то, что нагружаю больную всякими тревожными мыслями. Вам нужно поменьше думать о чужих проблемах и временно, повторяю: хотя бы временно, переключиться на свои собственные.

Я молча кивнула, несколько секунд словно загипнотизированная глядя на его непоколебимый вид.

– Тогда я хотела бы попросить вас немного перенести сроки окончания ремонта, – вспомнив про дом, в котором полным ходом шла реализация моего проекта, я вновь с надеждой обратилась к стоящему передо мной Роману.

– Потом обсудим. Лечитесь, – буркнул он в ответ, потупив свой серьёзный взгляд, и вышел, едва я успела пролепетать своё застенчивое «спасибо».

Тут же привстав с постели, превозмогая всё ещё ноющую головную боль, дотянулась до края пакета, прихватив его пальцами и протянув вверх. Но груз оказался не так уж лёгок. Приложив немного усилий, подняла его с пола и поставила на рядом стоящую небольшую тумбочку.

Содержимое набора вещей оказалось очень разнообразным. Я даже искренне обрадовалась, что стала разбирать всё, что принес мужчина, уже без его неловкого для меня присутствия. Кроме стандартных фруктов, так необходимых зубной щётки и пасты, тапочек, кстати, подходящих точно по размеру моей стопы, милого трикотажного халатика приятного бежевого цвета, там также лежали предметы личной гигиены, вплоть до женских впитывающих прокладок, большой планшет, наушники и – о, ужас, – абсолютно новенький комплект трусиков из мягкой бамбуковой ткани.