– Чтобы влюбиться, нужно время на узнавание друг друга.
– Да любят не за что-то, а просто любят, – сопротивлялась старшая.
– Я такой любви не понимаю, – сказала, как отрезала, Валентина.
– Я терпеливо выдержала её осуждающие речи, – призналась мне мама. – Ни разу не подала голос, не спорила с ней – с одной лишь мыслью: только бы она со мной пошла в кино! Я понимала одно: такое со мной произошло впервые. И ещё я чувствовала, как никому не хочу в этом признаваться, даже сестре. Она и вырвала-то у меня признание лишь потому, что мне показалось: многое теперь, сегодня, от неё зависит.
И вот настала пора идти. Тут Валя объявила, что у неё нет желания отправляться в такую даль и что это для неё сплошное легкомыслие.
– Знаешь, я устала – на сегодня походов хватит. К тому же тебе нравится твой Виталий, а Сергей мне не понравился. Вот я и не хочу никаких свиданий. А ты иди!
– Ну разрешила, – засмеялась Лида, развернулась и помчалась, обнаружив, что никто уже не может остановить её и на самом деле нет ни от кого зависимости: только бы он пришёл!
Никакая усталость не остановила бы её в тот невыносимо жаркий день. Да, отправилась одна. Это был шанс: ведь она его встретила снова – когда уже смирилась, что никогда больше не увидит.
Только в дороге её одолели сомнения. Если Валя отказалась, ссылаясь то на усталость, то на нежелание поддержать знакомство, – в таком случае и они могли так же и устать, и охладеть к своей затее знакомства. Лида с тревогой представила, что придёт сейчас и никого не увидит. Её уже отравляла мысль, что идёт она напрасно, и всю дорогу её терзал страх: «Найти – и снова потерять»?! Уж очень ей это показалось беспощадным.
– И вот подхожу я к площади – и мне открывается картина. Стоит на ступеньке к кинотеатру Виталий – один, а вокруг снуют люди: входят, выходят… Так и я тоже одна пришла. Разве не судьба?! Я подошла, и мы рассмеялись при виде друг друга.
Пряники
Первым вместе увидел их семилетний брат Володя, когда они однажды подошли к дому засветло. У Виталия в тот день появилась возможность проводить Лиду с работы. Мальчишка прошмыгнул мимо них, на крыльце оглянулся, да и задержался, изучающе уставившись на «ухажёра»: сфотографировал взглядом. Однако какие-то правила приличия и ему были знакомы, и когда «ухажёр» обратил внимание на мальчика, тот мгновенно юркнул за дверь и был таков.
А на следующее утро Володя встретил его, к неожиданности для себя, на улице. Форма одежды у мальчишек была одна для летнего дня: в трусах до колен. И все они выглядели одинаково – непременно на босу ногу.
В это время Володя был занят любимым делом – гонял по дороге колесо палкой, радуясь своей удали, – и вдруг заметил «старого знакомого» в компании с другими военными. Они прошли мимо него, занятые разговором, и направились в магазинчик, который особняком стоял неподалёку от домов, ближе к железной дороге.
Офицеры были пределом романтических представлений для местных мальчишек, и потому неудивительно, что Володя оставил своё занятие и, потеряв интерес к колесу, вбежал следом за ними в магазин. Там он покрутился у витрины, но не дождался желаемой реакции со стороны Виталия. Заметно приуныв, наблюдал уже без надежды на приветствие со стороны…
– А чего ты от него ждал?!! – удивлялась я со смехом своему дяде, когда он мне сам эту историю рассказывал.
– Да ничего не ждал, – вздохнул он в ответ. – Просто почему-то обрадовался ему. Внимания захотел! Сейчас даже вспомнить смешно: как взрослый человек мог бы догадаться, кто я, когда вокруг полным-полно таких мальчишек бегало!? Если мы хотя бы знакомы были, а то так, мимо пробежал один раз – и всё. А в тот день – тем более: нас тогда целая орава слонялась без дела. Лето…