Отсмеявшись, Роберт перевел дух, после чего, откинув мяч в траву и засунув руки в карманы брюк, подошёл ближе к благородному собранию и обратился к тому самому мальчику:

– Ты абсолютно прав, парень. Воспитательные люди должны уметь извиняться. Более того – мужчине следует первому пойти на примирение, потому что женщины – более ранимые существа, – проговорив все это с самым серьезным видом, Роберт кинул все ещё искрящийся смехом взгляд на застывшую, точно дерево, девицу:

– Прошу прощения за свою грубость, – и, когда в ответ не раздалось ни звука, приподнял темные брови и добавил:

– Теперь ваша очередь рассказать мне, как вам жаль, что я вам настолько понравился, что вы не нашли лучшего способа познакомиться, кроме как сыграть со мной в вышибалы.

Не дожидаясь, пока она что-либо ответит, если ответит вообще, он протянул ей руку и представился:

– Роберт.

Чуть помедлив, девица все же подала ему руку в ответ и сказала:

– Татьяна. Борисовна. И да, мне жаль, что я запульнула в вас мячиком.

А затем, после краткого рукопожатия, Татьяна… Борисовна повернулась к нему спиной и к своему изумлению он услышал, как она пробормотала себе под нос:

– Особенно жаль, что не сильнее.

И, собрав детей, повела их обратно в здание детского сада, а он остался стоять на месте, ощущая как по лицу ползет усмешка и снова хочется дико ржать. Злости больше не было. Пренебрежение простой девицы к его статусу и внешности теперь скорее забавляло. Во всяком случае, это было для Роберта что-то новенькое.

Покидая территорию детсада, он вдруг подумал: удивительно все же, насколько дети способны, оказывается, парой фраз разрядить напряжённую обстановку. Возможно, идея обзавестись ревущими карапузами была сама по себе не так уж и плоха? Ухмыльнувшись, Роберт покачал головой, тут же отметая эту мысль как самую что ни на есть еретическую.

Выйдя к дороге, он кинул взгляд на часы и с удивлением понял, что уже почти шесть вечера. А значит – для каких-либо дел сегодня уже было, пожалуй, поздновато. Желание устроить внеплановую проверку на своем заводе и испортить настроение кому-нибудь ещё, улетучилось само собой и, в конечном итоге, Роберт решил, что сейчас самое время вспомнить о том, как же прекрасна пятница. В конце концов, он же тоже человек. И после неудачного дня имеет право расслабиться и хорошенько набраться.

Тем более, что для совместного времяпрепровождения такого рода у него имелся отличнейший кандидат.

– Ну привет, Роб, – кто-то от души хлопнул Роберта по плечу, и ему, в общем-то, не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто именно это был. Столь бесцеремонное обращение с ним мог позволить себе только один-единственный человек – Слава Чепенкин, его друг со студенческих лет, к которому с тех же самых времен в рифму к фамилии привязалось прозвище «Печенька», на которое тот, впрочем, ничуть не обижался. Славик вообще был человек очень лёгкий – буквально во всем: в общении, в отношении к людям и вещам, и шел по жизни он также легко: редко задерживался на одном месте, и, соответственно, на одной работе, в виду чего часто оказывался без денег, но совершенно этим не грузился. Возможно потому, что знал – у Роберта всегда можно настрелять взаймы. Хотя стоило отдать Славику должное: деньги он всегда возвращал.

– Ты сегодня пунктуален, как никогда, – отметил Роберт, автоматически глянув на время на экране мобильного. Между его звонком и этим моментом, когда Печенька плюхнулся в соседнее кресло в баре неподалёку от того места, где Роберт был достигнут врасплох ударом мяча, прошло от силы минут двадцать.