Рина была рада, что проживала этот роман на сто процентов и у нее не осталось какой-то недосказанности. По ходу зарождения каких-то милых нежностей в отношении Этьена, она щедро делилась ими, не оставляя их для особого случая. Иногда бывает такое, что хочешь чем-то поделиться, но откладываешь мысль на потом, а потом или забываешь, или это становится не актуальным.

Кроме того, что у нее болела душа, Рине было еще и очень плохо физически. Она лежала на кровати, свернувшись калачиком, под одеялом, и его прикосновение мерещилось ей касанием Этьена. Все тело сильно болело, ныло и не находило покоя. «Надо же, как наркоман во время ломки», – горько усмехнулась Рина своим мыслям.

Рина не сразу поняла, что от состояния влюбленности в Этьена в ее теле активно выделялись эндорфины и энкефалины – внутренние природные опиоиды, которые, взаимодействуя с опиоидными рецепторами, и вызывали состояние эйфории и формировали зависимость. Поскольку причина выделения натуральных опиоидов (Этьен) резко исчезла, а рецепторы по-прежнему ждали, но не получали своей «дозы» опиоидов, возник синдром отмены, называемый в простонародье ломкой.

«Хоть во французском попрактиковалась. За этот месяц прогресс больше, чем за два прошедших года», – с болью в сердце подумала Рина. Она очистила чат, удалила все фото и видео, почистила корзину и просто стала ждать, когда станет легче. Физическая боль ото дня ко дню становился все слабее, пока полностью не исчезла через неделю. С душевной болью все обстояло несколько сложнее.

Рина легла в теплую ванную, зажгла свечи, включила свое любимое приложение «Radio garden» – бесплатное приложение, позволяющее слушать радио в любой точке мира. Это приложение привлекало ее, в том числе, своим интерфейсом. Оно представляло собой карту мира, и можно было перемещаться по всей земле, менять масштаб и найти радио на каком-нибудь крошечном острове в Тихом океаном, послушать непонятную речь и перенестись в другую часть света, где тоже живут люди, ходят на работу, стоят в пробках, собираются дома за ужином, занимаются своими делам, решают какие-то проблемы, в общем, живут. В любимых радиостанциях у Рины были рекомендации друзей, живших за границей. Ее волновало то, что она может слушать ту же станцию, что и ее друзья, находящиеся за тысячи километров. Утро рабочих дней Рине нравилось начинать с радио BBC, выходные она отдавала солнечным итальянцам и неизведанным странам, а романтические вечера проводила в компании с французами (только не в этот раз). Часто земной шар приложения помогал осознать незначительность своих переживаний в масштабах вселенной, но сейчас слезы подступили к горлу Рины и она тихонько завыла.

«Don’t give up, cause you have friends,

Don’t give up you’re not beaten yet,

Don’t give up I know you can make it good!»5 – расслышала она сквозь свои слезы звуки, исходящие из динамика телефона.

Какому-то диджею в Милане пришло в голову поставить эту песню Питера Гэбриеля, и Рина ухватилась за нее как за соломинку. Она решила, что Бог таким образом подает ей знак, что все будет хорошо и не нужно так расстраиваться из-за какого-то французишки.

«Интересно, есть ли статистика, скольких людей эта песня спасла от суицида? И вообще, было бы здорово, если бы таких жизнеутверждающих песен было побольше!» – природный оптимизм брал свое.