– Случилось нечто ужасное… Это не телефонный разговор. Вам необходимо приехать в больницу и увидеть все своими глазами.

– Буду через час.

Уютная комната гигантских размеров с вывешенными фотографиями Милены и ее клиентов, различных рас и возрастов, с индивидуальными прическами. Все фотографии висели на фиолетовой стене. Гамма цветов и изображений стилистического искусства успокоила детектива на мгновение, обездвижив его. Однако профессиональное любопытство и ответственность перед начатым делом взяли вверх.

Голод его не беспокоил, приняв в течение десяти минут душ и накинув вчерашнюю одежду, детектив вышел из квартиры, не разбудив спящую хозяйку.

Асфальтово-каменный город, пропитанный бесчисленностью легенд и историй, которые кто-то опишет в стихах, в биографии, в сюжетах фильмов, в газетных статьях или перескажет устно, в надежде на сохранение, до сих пор творил историю, конечно зная, что большую часть произошедшего местные жители заберут с собой в могилу. История пишется постоянно – с восходом солнца и с его заходом, порой ночная смена даже увлекательнее дневной.

То, что произошло этой ночью, повергло в шок всех сотрудников психиатрической больницы.

Пока детектив неспешными шагами шел по большому коридору «Ломпака», ему встречались кроме медсестер, с поникшими лицами, полицейские, опрашивающие практически всех к ряду.

«Дурной знак», – подумал про себя Алекс. У палаты Гарри Фитча толпились врачи, полицейские и медицинские эксперты. Щелканье фотоаппарата слышалось далеко до подступов к палате.

– Извините, сюда посторонним нельзя, – перегородил ему дорогу молодой полицейский в форме.

Детектив уже было потянулся за значком, как толстый лейтенант, стоящий на пороге палаты, окликнул полицейского:

– Сержант, пропустите его. Он частный детектив Алекс Фитцжеральд.

– Тот самый? – удивленно переспросил полицейский и протянул ему руку. Алекс крепко сжал ее и направился в палату.

– Что там, Митч? – обратился он лейтенанту, но, взглянув на кровать, все понял и без объяснений.

Обезглавленное тело Гарри Фитча покоилось на белоснежной скатерти. Маньяк повеселился на славу – кровь фонтаном была разбрызгана по постельному белью, по столу, стулу, по умывальнику. А ведь только вчера он проводил допрос в этой комнате. Холод и отвращение смешались внутри детектива, тошнота подступила к горлу, а запах крови еще больше усилил это чувство. Но он сдерживался. Опустив глаза в пол, ему бросилась лужа рвоты:

«Не все стойкие, как я» – подумал про себя детектив.

– Всех четверых порешили подобным способом.

– Имеешь в виду, что они обезглавлены.

– Обезглавлены и крови ничуть не меньше… Черт, и кто все это будет убирать?

– Как все произошло?

– Никто не знает… – лейтенант вытащил гавайскую сигару и начал водить ею под носом, дабы сбить запах крови. – Ночью выключился свет в период с 2:30 до 3:30. Учитывая, что такое происходило неоднократно, никто толком не придал этому большего значения. Пока охрана возилась в течение часа с трансформатором, расположенным за пределами здания больницы, в самом здании остались четыре медсестры и один охранник. В это самое время и происходила кровавая мелодрама.

– Зачем ему их головы? – Алекс по полицейской привычке лишь задавал вопросы, но лейтенант, в прошлом еще начинавший с ним с трущоб Нью-Йорка, не обращал на это внимания, просто отвечая на них.

– Не знаю, Алекс. Могу только догадываться. В военной инженерии разрабатывается устройство, способное воспроизводить даже по мертвому мозгу информацию и кадры мыслей человека. Возможно, убийца в курсе разработок и дабы обезопасить себя, забрал их головы. Тем более, как сказала Люси Анджело, состояние подростков стабилизировалось, и в скором времени они бы все вспомнили. Так же возможно убийца знает и про тебя… О том, что ты пользуешься нетрадиционной методикой раскрытия уголовных дел известно всему Нью-Йорку. Поэтому не исключено что он прознал и о том, что именно ты занимаешься этими подростками. А возможно он просто псих, который копит головы своих жертв, как трофеи. Черт их пойми этих маньяков…