– Что тут рассказывать. Замок Линкольн, но вы не приехали. А кольца за корсажем не оказалось. Не знаю, куда оно делось во сне…

– Чёрт подери, это всё твои страхи… – помотал головой Остин Вендер и сделал несколько шагов к принцессе. – Он опять тобой овладел?

– Я это чувствовала, Джером! Чувствовала! – воскликнула наследница, зажмурив от боли глаза и схватившись за голову. – Каждое прикосновение, каждый поцелуй! И даже его проникновение – всё!

Остин Вендер развернул её к себе и наклонился, чтобы лучше рассмотреть лицо.

– Он касался тебя наяву, там в домике? Касался?

Ирена повела головой, утирая слёзы ладошкой:

– Немного… Совсем немного, недостаточно для того, чтобы таким снам появиться. Я ничего тогда не почувствовала. А сегодня проснулась от жутких ощущений, от того, что он рядом… Мне дышать было тяжело.

– Родная моя, – только и прошептал страж, прижав девушку к груди крепко-крепко.

Слов, чтобы успокоить её душу, он просто не находил…

– Откуда это всё, я не понимаю, из каких глубин памяти?.. – подняла голову Ирена.

Названный брат опустился на расстеленную по полу шкуру медведя, усаживая рядом с собой маленькую принцессу, ни на секунду не отпуская её хрупких подрагивающих плеч.

– Успокойся, родная. Это не более чем дурной сон, и скоро кошмары покинут тебя.

Принцесса отрицательно покачала головой:

– Мне всё не даёт покоя навязчивая мысль: почему? Почему мне снится Кеннеди? Почему именно ТАК?

Ирена сделала нервный жест руками. Джером взял её личико в ладони и, глядя в глаза, спросил:

– Может, ты просто боишься близости? И страх выражается в его образе? У тебя же совсем недавно были брачные переговоры.

Принцесса покачала головой и горько улыбнулась:

– Нет… Я же королевская дочь. Принцесс с детства готовят к такому. Нам рассказывают всё необходимое, чтобы мы не боялись своих мужей, которых выбираем не мы. Ни одна принцесса крови не боится близости с мужчиной. Это долг, Джером. Долг перед государством, и иначе нам брачные обязанности воспринимать нельзя. Я не исключение. И Анжелина относится к браку точно так же. Пусть я не так искушена в плотской любви, как те, кто уже познал этот запретный плод, но знаю достаточно, чтобы не бояться мужчин.

– Тогда почему ты вся дрожишь? – прошептал юноша, вновь опустив руки на её плечи, словно желая остановить эту дрожь.

– Потому что Кеннеди не принц… – покачала головой Ирена. – И такой поворот событий был бы неправильным. Это уже не исполнение долга. Прав на меня-принцессу он не имел, не имеет и никогда не будет иметь!

– Всё верно, – согласился Джером, кивнув одними ресницами.

– Но ощущения, брат, ощущения! – воскликнула девушка, отклонившись в сторону и высвободившись из его рук, закрыла лицо ладонями. – Они настолько яркие, что я уже начинаю сомневаться: не было ли чего наяву?..

Джером опешил. Наследница снова повернулась к нему, опустив кисти – в её прекрасных бирюзовых глазах штормило море…

– Может, в памяти моей появились белые пятна? Может, я чего-то не помню?

– Ирен, это невозможно: ты всегда была у нас на виду, он даже не касался тебя. И там, в охотничьем доме вы не смолкали более чем на пять секунд. Я же не спал! – воскликнул страж и развёл руками. – Или ты думаешь, что память могла вытеснить события августовского вечера?

Ирена задумчиво повела головой:

– Я думаю, Джим бы сказал мне, если бы я что-то не помнила из того вечера… Разговор у нас был откровенный… про первую встречу, про чувства друг к другу…

Джером криво усмехнулся и сложил руки на груди. Его названная сестра поднялась и стала ходить вперёд-назад по комнате, размышляя вслух: