«О чём собралась со мной говорить невеста Ротсея?» – задумалась наследница Тюдоров, обратив на хорошенькое личико девушки внимательный взгляд. Генриетта Мария рассмеялась. Она была ещё совсем ребёнком, который, если и оказался втянут в дела сильных мира сего, то, конечно, этого не понимал.

– О, расскажите мне о Чарльзе! – с сильным акцентом по-английски попросила французская принцесса.

Обстоятельство, что разговор будет вестись на её родном языке, вдвойне смутило наследницу и заставило взвешивать каждое сказанное слово:

– Что желает узнать Ваше Королевское Высочество?

– Ах, не надо так помпезно, кузина, – мило заулыбалась Генриетта. – Ваш брат – само очарование. Он расположил к себе моё сердце, и я искренне желаю, чтобы наша помолвка, о которой сегодня стало известно уже официально всем дворянам в Фонтенбло, привела к скорейшему заключению брака!

– Вы ещё так юны, Генриетта, – сомнительно оглядев хрупкую фигурку французской принцессы, произнесла английская, перейдя на язык невесты кузена. – Зачем так торопиться замуж?

– Французский двор прекрасен, и мне будет невероятно жаль покидать его, – положив руку на сердце, проникновенно произнесла сестра Людовика. – Но сейчас моё королевство переживает сложные времена… Маман столько всего сделала, чтобы страна была сильной, заключила мир с Испанией, отдав сестру в жёны Филиппу IV… Но война в Германии, ах, эта война…

– Франции нужен гарантированный мир с Шотландией, – холодно проговорила Ирена. – С шотландским королём, одна из дочерей которого стала протестантской королевой.

– Ах, не будем о политике, кузина! – всплеснула белыми ручками Генриетта. – Я мечтаю поскорее вырваться из этого круга и стать просто женой и матерью. Верной женой и любящей матерью. Мне очень понравился Чарльз… Ваш брат такой изысканный и галантный! Вы близки с ним, скажите? – порывисто схватив Ирену за ладонь, выпалила Генриетта Мария.

– Я проводила в Стерлинге каждое лето, и Чарльз был моим наставником, пока не стал наследным принцем, – осторожно вынимая ладонь из цепких пальцев принцессы, ответила Ирена.

– Значит, Вы должны его очень хорошо знать и понимать, Элизабет!

– Мы три года не виделись, – уклончиво ответила наследница. – За это время многое могло измениться. Герцог Ротсей вырос. Это уже не тот мальчик, с которым мы стреляли по монетам.

– У него есть возлюбленная? – прошептала принцесса, и реснички её дрогнули. – Я боюсь, что мне придётся бороться за место в его сердце с кем-то ещё. Ох, я этого так боюсь!..

– Я не могу ответить на этот вопрос, кузина, – покачала головой Ирена. – Просто потому, что ответ мне неизвестен.

– Как жаль… – протянула француженка. – Я думала, что Вы с братьями делитесь такими вещами…

– Отчего же?

– Вы совсем не такая, как я, Элизабет! Вы сильная, и мужчины считаются с Вами!

– Предположим, – прикрыв на секунду ресницы, проговорила Дочь Англии.

– А Гастон никогда не говорит мне о своих проделках! – стукнула кулачком по коленке девушка. – Хотя он старше всего на полтора года, но мнит себя таким взрослым!

Юная принцесса обиженно надула губки.

– Возможно, развлечения Месье – это действительно не то, о чём можно говорить с девицей, – снисходительно произнесла Ирена.

– Вот скажите мне, Элизабет, – придвинувшись ближе, горячо зашептала Генриетта Мария. – Почему им, мужчинам, можно намного больше, чем нам, женщинам? Почему мои братья всегда вольны в своём передвижении, а за каждым моим шагом следит целый штат дам?

– Вы принцесса и должны понимать сами, что достойное поведение ценится при брачных переговорах, – стараясь быть не очень строгой, ответила Ирена, хотя странный допрос, который учинила ей маленькая француженка, начинал откровенно раздражать.