Эмилия давно смирилась с мыслью, что Марк вряд ли вспомнит о своем обещании потанцевать и уж тем более не извинится. Поэтому она старалась забыть это, погружаясь в будни. Ее дом слегка напоминал Марку его собственный, разве что бассейн отсутствовал на заднем дворе.

Рэй молчал всю дорогу, и, оказавшись перед порогом, вдруг застыл, словно каменная статуя.

– Чего ты такой напряженный, Рэй? – попытался развеять его напряжение Марк, похлопав его по плечу. – Запомни, бояться – глупо. Теперь заходи.

– Мне что-то не хочется… – Рэй не мог заставить ноги сделать шаг, а руки непроизвольно скрылись в карманах джинсов. Чувство дискомфорта сжимало его, словно не давая дышать.

– Тебя никогда друзья в гости не звали?

– Друзья?

– У тебя что, нет друзей? – Марк не мог сдержать любопытства.

Рэй замер на мгновение, его глаза расширились, а потом вновь потупились в пол, как будто он искал ответ на этот вопрос в пустоте. «Есть ли у Рэя друзья?» – не покидало Марка. В конце концов, он так и не дождался от Рэя ни слова, объясняющего эту тишину. Рэй казался замкнутым, тихим и даже немного пугающим. Вряд ли он был тем человеком, который мог бы легко войти в разговор с двумя подростками, которых встретил впервые.

Не оставалось ничего другого, как потянуть Рэя за собой, не обращая внимания на его протесты. Он испытывал волнение, пересекая порог дома Эмилии. Но его ожидания не оправдались: внутри было пусто, не в физическом смысле, а в том, что казалось, здесь никто не живет. Пыль покрывала большинство вещей, а техника молчала, лишь холодильник с ностальгическим гудением заполнял тишину.

Эмилия взяла кофту Рэя и запихнула ее в стиральную машину. Марк же решил исследовать дом, и вскоре его внимание привлекло фото в рамке над камином.

– Маленькая Эмилия… – прошептал он, разглядывая, – какая милашка, а рядом с ней ее родители и, судя по всему, брат. У нее была семья, но никаких намеков на их присутствие в доме не оставалось. Две версии о ее семье возникли в голове у Марка: либо они уехали надолго и далеко, либо они покинули этот мир. Но даже мертвая семья не могла объяснить эту пустоту в доме, ведь у девочки должен был быть опекун.

– Эми, это твоя семья? – спросил он, стараясь не задеть ее.

– Да, – ее ответ был кратким, будто в нем не было души.

– А где они сейчас? – с опасением продолжил он, будучи уверенным в мрачной правде.

– Они погибли, – произнесла она, и ее голос прозвучал так холодно, что даже у Рэя по спине пробежал холодок.

Он наблюдал за Марком и Эмилией, которые разговаривали непринужденно, но сам не желал вмешиваться в их беседу, чувствуя, что станет лишним. Но вдруг Марк, как будто прочитав его мысли, спросил:

– Рэй, а где ты раньше учился? – пытался он отвлечься от тяжелой темы.

Рэй погрузился в свои мысли, не зная, как ответить. Четыре школы позади, и он не хотел, чтобы кто-то узнал об этом, но и врать не хотелось. Он предпочитал молчание. С подобным поведением Марк уже столкнулся, но вспомнив, как смог разговорить Кейси, он решил, что сможет и с Рэем.

– У тебя есть друзья? – снова тишина в ответ.

Пауза затянулась, и Марк, всматриваясь в Рэя, заметил мозоли на подушечках его левой руки. Теперь он понимал, о чем следует спрашивать.

– На какой гитаре играешь?

– В основном на акустической, на электрогитаре тоже, но это зависит от настроения.

– Значит, когда на душе меланхолия, ты берешь акустику, а когда хочется взорвать мир – электрогитару, верно?

– Что-то вроде того.

– А на басу пробовал играть?

– Пытался, но меня не слышат.

– Бас-гитара словно отражает твой характер – такой же незаметный. А какая у тебя, кстати, гитара?