– Тебя тоже к нему подносили? – поинтересовалась я.

– Конечно – улыбнулась девушка, устало присела на скамеечку, прикрыв глаза. Пока Даниэла не смотрела на меня, я решила ее просканировать и ужаснулась. Внутри все было в черных разводах. Конечно, когда человек сидит, сложно всю картину обозреть, но и то, что я увидела – впечатлило. То, что это переложенное проклятие – сомнений не было и то, что оно застаревшее, тоже. Одно успокаивало – сделано не на смерть.

– Даниэла, когда ты заболела? – осмелилась я спросить. Она задумалась.

– Сколько себя помню.

– А тебя пробовали лечить?

Она грустно рассмеялась.

– Целители наши, только этим и занимаются – и она тяжело вздохнула.

– Понимаешь – я хотела подобрать более мягкий диагноз, но не знала какой, потому сказала как есть – Это проклятие – Даниэла покочала головой.

– Меня проверяли маги, но ничего не нашли, да и кому я нужна, что бы меня проклинать – недовольно пробурчала она.

– Нет, не тебя, оно с кого-то перешло на тебя – пыталась я донести до нее – Даниэла, я могу посмотреть и попробовать снять все ненужное, чуждое твоему телу – и с надеждой посмотрела на нее – Ну не получится, все останется как есть, хуже не будет.

Девушка тихо побрела по дорожке, потом, что-то решив, обернулась.

– А что нам мешает? – и улыбнулась – Не попробуешь – не узнаешь – решилась она.

– Что бы не жалеть о том, чего не сделал – поддержала я.

Я теоретически, знала как снять проклятие, но на практике – это будет моим первым опытом. И сказать, что я переживала – это ничего не сказать, я боялась панически. И чем ближе к делу, тем страшнее мне становилось. Я пыталась дать себе уствновку "все будет хорошо" – помогало слабо, но отказаться, уже не имела права. Дать надежду – потом отнять. Не честно. Мы с Даниэлой решили не откладывать лечение, потому договорились, что завтра с утра начнем. Я видела нетерпение в ее глазах и она верила. Мать девушки, была сестрой нашего короля. Удачно вышла замуж – по любви, но рождение больного ребенка, сильно подкосило ее. Из веселой и общительной девушки, она постепенно превращалась в строгую и замкнутую теру. Женщина родила потом и сына и дочь, но старшенькая, не выздоравливала, а ей ведь уже 30 лет! И к кому только не обращались, даже причину выявить не могли. И это в магическом мире! И когда Даниэла сообщила родителям, что ее вылечит Алина, они в это, даже не поверили.

– Алина, еще студентка и даже не целитель! – пыталась вразумить девушку мать, но она уперлась:

– Пусть попробует – и родители, чтобы успокоить дочь – разрешили, но с условием – целитель будет рядом и они тоже. Ночевать я осталась во дворце, в аппартаментах отца и перед сном читала и перечитывала гримуар, как правильно выплетать эту заразу из тела, а еще, вывод внутренней картины наружу и не потерять ее, сохраняя концентрацию.

Семья Даниэлы иногда гостила во дворце, в западном крыле, утром я туда и направилась. Дворецкий проводил в гостинную, где меня уже ждали. Надо отдать должое родителям девушки, они восприняли меня серьезно. В эмоциях – неверие. Ну а что я хотела? У Даниэлы – надежда, у целителя – интерес, ну давай удиви. Мы прошли в спальню и девушка легла на кушетку, я села рядом – не очень удобно, ну хоть так. Бросила на нее легкий сонный наговор, что бы не вздумала шевелиться и приступила, осторожно выводя, как на галограмму, внутреннее состояние органов моими глазами. Начала с головы, там чисто. А вот с груди пошли черные разводы и чем ниже появлялось изображение, тем бледнее становилась тера Камина. Трясущимися руками достала пузырек с успокоительным и немного отхлебнула. Тер Корбус был бледен, но держался. А когда картина дополнилась изображением детородных органов, целитель чуть не вскрикнул, вовремя прикрыв рот ладошкой. Вот с этого места я и начала распутывать проклятие. Возилась с этим плетением часа три, но я его распутала! И когда вытянула последнюю черную нить, Даниэла облегченно вздохнула и засопела дальше.