Предвкушая что-то интересное и по-настоящему восхитительное, Эмилия садилась в автомобиль своей сестры и прощалась с детьми, которых она не помнила.

– Мама, а ты скоро?

– Даже не знаю, – вдохновенно ответила она, на самом деле надеясь, что экскурсия окажется долгой и занимательной.

Бабушка забрала детей и увела их в дом. Уже несколько дней они жили на загородной даче, поближе к природе: так решила мать, чтобы Эмилия поскорее выздоровела. Майя тем временем села за руль, и машина тронулась с места.

– Говорят, я разбилась сама, – вдруг заговорила Эмилия. – Это значит, я вожу машину.

– Хочешь попробовать?

– Я не против.

– Может, не сегодня? Ты еще недостаточно восстановилась после аварии.

– Надо же, я совсем ее не помню… Совсем ничего… Так странно.

– Доктор говорит, память вернется, нужно время и положительные эмоции.

– Хорошо бы, устала уже ничего не помнить.

– Ты устала, наверное, от гостей и рассказов.

– Да, когда тебе пытаются в сжатом виде рассказать всю твою жизнь, это напрягает.

– Надеюсь, сегодня мы проведем время без напряжения.

– Я тоже.

Первой точкой их импровизированного маршрута стала школа. Остановившись возле серого унылого здания в три этажа, Эмилия не сразу поняла, что это школа. С виду она напоминала какое-то исправительное учреждение. Унылая серая коробка. Огороженная старым ржавым забор с дырами, прорубленными прохожими для того, чтобы сократить путь и не обходить школу вокруг. А Эмилия почему-то подумала, что эти дыры остались от попыток учеников сбежать из школы, ее эта мысль немного позабавила, но энтузиазма не придала и заходить в школу она не захотела.

– Унылое заведение, – констатировала она.

– Мы здесь провели десять лет.

– Как печально, – заметила та и вернулась к машине.

– Теперь по списку значится институт, – заметила Майя.

– Поехали туда. Хотя я, наверное, больше хотела бы посетить место первого свидания, первого поцелуя, первой любви. Как это грустно. Я этого ничего не помню. Кто вообще был моим первым мужчиной?

Эмилия рассуждала вслух, и Майя не смогла не ответить.

– Денис, конечно же.

– Денис? У меня что, до него никого не было?

– Нет.

– Это точно?

– Точно, мы с тобой раньше всегда всем делились. Ты бы мне рассказала. Так что за этими воспоминаниями тебе к нему.

– Не может быть… Он мой единственный мужчина? Да… Хотя что я удивляюсь… Я всегда такой была? – спросила она, намекая на свой лишний вес.

– Нет, после родов не смогла прийти в форму.

– Наверное, я просто не захотела… Все равно других мужчин мне не видать.

Майя неожиданно хихикнула.

– Ну, а что? – вопросом отозвалась Эмилия.

– Да уж.

Майя припарковала автомобиль у дверей института. Большое восьмиэтажное здание советской эпохи выглядело монументальным посреди старого города, застроенного в классическом стиле. Оно выделялось и размерами, и архитектурой, и совершенно не вписывалось в общий ансамбль, хотя при этом было куда более веселым, нежели здание школы.

– Итак, это моя Альма матер, – на выдохе заключила Эмилия, стоя перед дверью института.

– Зайдем?

– Сколько лет назад я его закончила?

– Около шести.

– Получается, Софью я родила, еще когда училась.

– Да, вы с Денисом были второкурсниками. Только учились на разных факультетах: ты журналистики, он экономики.

– Понятно.

– Ну что зайдем?

– Думаю, нет. Итак, все понятно.

– Тогда на работу?

Через несколько минут девушки припарковались на стоянке у редакции журнала, в котором работала Эмилия. И на этот раз она решила все же зайти в здание, в котором работала со времен учебной практики.

Коллеги встретили Эмилию радостно. С удовольствием провели ей экскурсию по зданию, показали ее рабочий кабинет. Не испытывая никакой ностальгии и вообще каких-то приятных эмоций, Эмилия делала вид, что ей действительно интересно, и мило улыбалась коллегам в благодарность за их участие. Но очень скоро утомилась и, попрощавшись со всеми, попросила сестру отвезти ее домой.