– А теперь ты сама, Снежана, подвигай фигуры. И, если что не поняла, спрашивай, хорошо?

Дочка, кивнув головой, постаралась повторить на шахматной доске то, что показал ей тренер.

– Нет, ты забыла про ход а3, это важно. И не перепутай порядок ходов, – уточнил тренер, глядя, как двигает шахматные фигуры дочка.

Наконец наступило время идти на следующий тур. Саша нервничая переступал с ноги на ногу.

– Снежана, я тебя очень прошу: хватит ничьих. Играй на победу! – посмотрев на дочку, попросил он.

Владимир Кузьмич, внимательно глядя на Снежану, спросил:

– А что? Часто предлагаешь сама ничью?

Снежана, опустив голову вниз, молчала.

– Так, понятно. Знаешь, что я тебе скажу? Боишься играть – сиди дома! – Затем, резко развернувшись, тренер пошел к турнирному залу мальчиков.

– Удачи, Снежана, – сказала я и крепко пожала ей руку. – Ты же любишь шахматы, значит, и играть будешь с азартом, так?

Уже увереннее мотнув головой, дочка побежала в турнирный зал.

Мы стали ждать. Вот уже как часа четыре мы с Сашей каждый раз, когда открывалась дверь турнирного зала девочек, с надеждой смотрели на выходящих. Но Снежаны все не было. В коридоре уже стало пусто. Вместе с нами ждала соперницу Снежаны ее мама. Наконец к нам подошел Владимир Кузьмич.

– Ну что ты будешь делать! У них на доске битая ничья! Там никак нельзя выиграть. А Снежана не соглашается на ничью. Мы же как раз ей сказали играть до победы! Так и до утра можно играть, – с отчаянием махнув рукой, сказал тренер и пошел по коридору.

– Ну вот, дали наставление Снежане, – захихикала я.

Саша, подскочив к дверям турнирного зала, которые в данный момент оказались открытыми, стал ожесточенно описывать руками круги.

– И что ты делаешь? Что ты показываешь? – с издевкой спросила я. – Что нам тут всем труба?

– Да не мешай ты, – в сердцах воскликнул Саша. – Я показываю ей, что бы она закруглялась.

– А, ну да, – протянула я. – И конечно она догадается. Знаешь что! Перестань сейчас же! А то скажут, что ты подсказываешь, и поставят ноль.

Затем, быстро подойдя к дверям, я резко захлопнула дверь в турнирный зал. Саша, так и оставшись на мгновение стоять с поднятыми руками, развернулся ко мне, пытаясь что-то ответить.

– Так-так, и чем это вы тут занимаетесь? – вдруг раздался рядом голос судьи.

– Да руки затекли – вот и вращаю, – сказал Саша, став немного как-то ниже.

Ничего на это не ответив, судья с деловым видом открыл дверь и зашел внутрь.

– Саша, я успела увидеть, что Снежана уже стоит и подписывает бланк соперницы. Сейчас она выйдет.

– Ну наконец-то, – выдохнул он.

Минут через пять появилась Снежана.

– Ничья, – тихо протянула она.

– Ну и прекрасно, – огорошил ее Саша.

– Пойдемте есть мороженое, – добавила я.

Снежана, еще ничего не понимая, спросила:

– Но ведь вы сказали играть на победу, а тут ничья?

Саша, улыбнувшись и погладив ее по голове, ответил:

– Так битая ничья была, заяц. Тут уж играй не играй, а другого результата быть не может. Ну можно и проиграть, если в поддавки играть, правда, – добавил он.

Повеселев, Снежана взяла меня за руку, и мы дружно пошли есть мороженое.

На следующий день, в воскресенье, был последний тур соревнования. Смог приехать на закрытие турнира и Владимир Михайлович. Как всегда, его было слышно издалека. Еще не успев зайти в коридор спортивного комплекса, он уже искрометно шутил со знакомыми тренерами и родителями. Наконец он подошел к нам. Снежана к тому времени уже отыграла последний тур и стояла рядом.

– Молодец, Снежана. Хорошо выступила! – похвалил ее Владимир Михайлович.

– Ну, может не совсем хорошо, – засомневалась я. – Только шестое место вырисовывается.