Я вошла в аудиторию и села на свободное место, стараясь не смотреть ни на кого. За оставшееся время я размышляла только о том, как могла пропустить целую пару из-за всех этих разборок. Негодяи. Я могла бы зазубрить кучу материала, но вместо этого просто сидела и ощущала, как мое терпение истощается.

В конце дня, собрав последние капли сил, я быстро направилась домой, мечтая о том, чтобы никто не встал на моем пути. Но как же я не хотела туда. Я вдруг вспоминала, как еще утром застала свою бухую мать, спящую с бутылкой, и понимала, что она, вероятно, продолжила свой банкет.

Боже, помоги. Хотя нет, не надо. Боже упаси, если спустится мой «отец». Уж этого мне точно не хватало. Стиснув руки в карманы и натянув капюшон на голову, я подошла к своей дрянной трехэтажке. Поднявшись на первый этаж, нехотя достала ключи и открыла дверь.

То, что я увидела, ошеломило меня.

В прихожей стоял Эйгон. Прямо у меня на пороге. В его глазах читалось легкое смущение, но оно быстро сменилось на привычное насмешливое выражение. Я замерла, не веря своему взору. Неужели он пришел ко мне? Глубоко вздохнув, я поняла, что в этот момент зла и ненависти стало слишком много, как будто они вырывались наружу, готовые разорвать его на части.

– Что за хрень, мать вашу? И как ты сюда попал? – фыркнула я, стоя возле открытой двери, словно это могло хотя бы немного отпугнуть его.

– Твоя матушка меня впустила, – хмыкнул он, как будто это была самая естественная вещь на свете.

И тут в коридор вошла моя мать. С ней произошло мучительное преображение, и я уже почти не узнала её. На ней были нормальные вещи, а не дранный халат, с которым она не расставалась последние пару месяцев. У неё была чистая укладка, а кожа была какого-то невероятного цвета – не столь тусклого и затравленного, каким она выглядела все это время. Где её бутылка и вечное похмелье? Я прищурилась, от души наполняясь подозрением.

– Что ты с ней сделал? – едва сдерживая ярость, я спросила, скрестив руки, как будто это могло защитить меня от этой ситуации.

– Привет, детка, – пропела моя мать, будто бы попала в какой-то мюзикл. – Знакомься, это Эйгон, он мой наставник в исцелении.

– В исцелении в чем? – зарычала я, не веря своим ушам.

Словно всё это уже не правда. Моя мать, зависящая от алкоголя, выбившаяся из сил и потерявшая реальность, теперь нашла спасителя. Я почувствовала, как внутри меня закипает гнев, и не могла не задаться вопросом, что такого ему удалось сделать с ней, чтобы она вдруг забыла о своей прежней жизни.

Эйгон только усмехнулся, его самодовольная улыбка и энергия словно дразнили моих внутренних демонов. Я вздохнула, понимая, что не могу просто стоять и позволять этому фарсу продолжаться. Я не собиралась мириться с тем, что он вешал лапшу на уши моей матери, а она отвечала радостным смехом, как будто вот-вот улетит в другую реальность, оставив меня позади.

– О, я всего лишь показываю ей другой путь, – сказал он, словно объясняя простую арифметику. – Путь, который ей нужен, чтобы вновь стать собой.

– Путь? – парировала я, шатаясь от внутреннего гнева. – Какой ещё путь? Ты просто заманил её в свою паутину, как маньяк, который обманом ворует последние надежды!

– Не говори так, милая, – он обратился ко мне с легкой долей фальшивой доброты. – Нужно лишь немного терпения и доверия, чтобы всё стало на свои места.

– Терпение? – Я не могла сдержать гнусного смешка. – А ты знаешь, что такое терпение для человека, который уже потерял всё?

– У всех есть второй шанс, – произнес он, будто это было прописной истиной, словно не знал, что его слова лишь усугубляют мою ненависть к нему.