– Я читаю книги, которые мне нравятся. Только в отличие от вас я не фантазерка, а реалист. Поэтому мне нравится более современная литература, основанная на подлинных челоческих чувствах, – с вызовом заявила Эка, – может, вы читаете Мишеля Уэльбека? Или любите Зюскинда? А может, Мураками? Или Орхана Памука? Или эти фамилии вам ни о чем не говорят? – Она победно взглянула на Дронго: мол, как я разделалась с соперницей!

«Напрасно», – успел он подумать.

Елена Квитко поднялась со своего места. Откинула волосы назад. Поправила юбку. И улыбаясь ответила:

– «Платформа» Мишеля Уэльбека мне не нравится в силу своей императивности и некоторой дидактичности в его текстах. Плюс иногда неоправданный натурализм. «Парфюмер» Патрика Зюскинда мне очень понравился. Я думаю, что это его лучший роман. С Мураками сложнее, он часто работает на публику. А вот Орхан Памук настоящий мастер. Мне нравится у него буквально все. И его эссе о Стамбуле, и его «Белая крепость», и все остальные романы.

Наступило неловкое молчание. Эка закусила губу, не глядя на Дронго. Она даже не могла предположить, что эта особа устроит ей такой интеллектуальный разгром. Как и всякая женщина, она в первую очередь видела обнаженные ноги и майку, надетую на голое тело. Увидеть скрытый за этими атрибутами интеллект она не могла, мешала чисто женская ревность.

– Идемте к столу, – предложил, усмехнувшись, Максудов, – там нас уже ждут.

Эка нервно повернулась и пошла на веранду. Супруг двинулся следом. Николай чуть поднял руку, показывая своей сестре большой палец.

«У этой особы еще будут неприятности», – подумал Дронго, проходя следом за ними на веранду.

Хозяин дома сел во главе стола. Дронго посадили по правую руку от хозяина, как почетного гостя. Рядом уселись Елена Квитко и ее брат. Напротив, с левой стороны от хозяина, оказались Резо со своей супругой и Керим Самедов. Напротив хозяина было место хозяйки. Но Малика сразу ушла на кухню, чтобы поторопиться с основными блюдами.

– Мы попробуем вино, которое привез Резо, – торжественно провозгласил Сарвар Максудов. – За нашу встречу! Добро пожаловать!

Дронго чуть пригубил вино. Оно действительно было отменным.

– Хорошее вино, – кивнул он Резо.

– Превосходное, – поддержал его Николай.

– Я же говорил, – сумел выдавить из себя улыбку Джанашвили. – Это настоящее вино, не те подделки, которые продают в магазинах.

– Поэтому в Россию вас и не пускают, – насмешливо заметила Елена, попробовав вина.

– Нас не поэтому не пускают, – сразу вступилась Эка, – вы же все прекрасно понимаете. К грузинскому вину это не имеет никакого отношения. Все это политика.

– Вот видишь, – сказала Елена, обращаясь к брату, – как защищает грузин наша полукровка. А вот интересно, стала бы она так защищать наших хохлов, если бы понадобилось защитить нашу горилку?

– Ну, хватит, – недовольно перебил ее Николай, – она правильно сказала. Это не вино виновато, а политика. Все понимают, почему запретили грузинское вино.

– А я грузинка, – гордо заявила Эка, – а не полукровка. И мама моя тоже гражданка Грузии.

– Не обижайтесь, – примирительно сказал Николай. – Она иногда несет такую чепуху...

– Я не хотела вас обидеть, – подтвердила Елена.

Дронго подумал, что ему будет трудно сидеть рядом с этой особой и не смотреть вниз. Скатерть была не очень длинная, и красивые ножки были совсем рядом. Нужно было делать определенные усилия, чтобы не смотреть туда.

– Сейчас у нас будет настоящий узбекский плов, – сказал Максудов, – я его сам готовил. Сам заправлял. А вечером у нас будет рыба. Нам ее привезут из лучшего рыбного ресторана Измира. Я уже распорядился. А завтра у нас будет мясо на углях. Но сегодня мы поедем на охоту. И может, добудем еще немного мяса на обед. Вы любите охоту? – спросил он у Дронго.