При первом знакомстве Говард показался мне весьма достойным человеком. Его манера разговора была располагающей, взгляд открытым и прямым, что я немало уважал в людях, а в жестах и осанке легко было угадать человека благородного происхождения. Впечатление, однако, испортилось довольно быстро, стоило мне представиться.

– Шайн, – протянул он, когда я назвал свою фамилию. – Шайн. Где-то я это слышал.

– «Фортитуда», – напомнил я. – Битва при Доггер-банке.

– Да, да, – он изучающе посмотрел на меня, не протягивая руки. – Адмирал Паркер ушёл в отставку. А команду отправили в Америку. Подождите, а какого Шайна тогда повесили где-то год назад?

– Ричарда, – невольно вырвалось у меня.

– Да, да, Ричарда Шайна, точно, – Говард отступил на шаг, не сводя с меня изучающего взгляда. – А Вы – его брат. Дезертир.

Мне на миг показалось, что я лишился дара речи.

– Никак нет, – спокойно возразил я, хотя слова дались с трудом.

– Вы – валлиец. Это всё объясняет, – ответил Говард, поворачиваясь к Брайану. – У тебя преступник на борту. Ты должен выдать его правосудию.

– Ты решил, что он преступник только потому, что он валлиец? – усмехнулся Брайан. – Я так не считаю.

– Его по всей Англии искали, – ответил Говард. – Брайан, ты знаешь, что его брат устроил бунт?

– Мой брат, но не я, – ответил я. Начинавшее подниматься во мне возмущение вернуло мне способность говорить. – Дэвис лично в меня стрелял, когда я отказался.

– И Вы можете доказать, что это именно Дэвис в Вас стрелял? – хмыкнул Говард. – Вы военный. Думаю, ранений у Вас достаточно. Любой шрам можно теперь за медаль выдать.

– Говард, чего ты хочешь? – спокойно перебил Брайан.

– Ты должен его правосудию выдать, – ответил Говард.

– Он мне ничего плохого не сделал, – ответил Брайан.

– Он – брат заговорщика. И дезертир, – отчеканил Говард. – Я не собираюсь с ним на одном корабле находиться. Пусть сойдёт на берег.

– Его арестуют, если он сойдёт, – ответил Брайан.

– И это правильно…

– Нет, – Брайан жестом остановил брата от дальнейших возражений. – Во-первых, мистер Шайн – не дезертир. Я сам от него не раз слышал, что он хотел бы вернуться во флот. У него просто не было возможности. Во-вторых, за дела брата он ответственность не несёт, а в третьих, его причастность ещё надо доказать, и то, что он – валлиец, решительно не является причиной вынести ему смертный приговор. Мистер Шайн не сойдёт на берег, и я его не выдам. Если же эта попытка будет кем-то предпринята, я лично буду ходатайствовать о нём перед судом и найму лучших адвокатов, чтобы его оправдали. Но это отнимет у меня время. Мы договорились?

– Смотри сам, – отмахнулся Говард. – Я переубеждать тебя не стану, мне тоже жаль своё время. Пойдём, лучше, обсудим детали нашего путешествия.

Они вдвоём направились на капитанский мостик. Я опёрся о фальшборт, глядя на берег. Плимутский порт бурлил жизнью, но лично мне вход на эту землю живых был заказан. Небо! Быть так близко к своей мечте, почти дотянуться до неё рукой, но не сметь коснуться её! Это было жестоко. Хотя, впрочем, может, и правильно? Я горько усмехнулся. Всё-таки у моей судьбы было довольно своеобразное чувство юмора. Она позволила мне чудом выжить в момент расстрела, свела с Брайаном, а теперь, когда я надеялся, что она окончательно приняла мою сторону, злорадно улыбалась мне с берега, на который я не имел права ступить, как если бы я уже побывал на Авалоне. Или она так хотела, чтобы я искал этот остров? Ведь это хорошо, что Говард встретился мне здесь и сейчас, а не где-нибудь в порту, где он обязательно бы попытался отдать меня в руки правосудия. И Брайан, на удивление, проявил не свойственную ему твёрдость.