– Идёмте, идёмте, товарищ капитан, – суетливо защебетала баба Клава, указывая кивками на лестницу.

– Можно просто Алеся Яновна, – натягивая на усталое лицо приветливый вид, попросила я.

– Алеся Яновна, – расплылась в очередной улыбке баба Клава и, чуть ли не прыгая, как белка, по ступенькам с чемоданами, поспешила наверх.

Ну а я за ней. Правда, не так рьяно. Если честно, устала жутко, а ещё хотелось есть. Доронин тоже носом начинал клевать. Шёл позади меня и уже привычно бубнил, что ему-то выдали комнату в бараке без удобств.

– Вот спать-то мне когда? Щас пока приеду, пока улягусь на голодный желудок и вставать уже надо, – пыхтел, поднимаясь по ступенькам Доронин. – Вот почему не согласились с этим милиционером поужинать, а?

Нытик ужасный, а не служивый человек! Не согласилась?! Да какое ему дело, что и почему?! Приставленный ко мне водитель уже начинал немного подбешивать или, может, сама уже сожалела, что такая гордая. Просто, идя за бабой Клавой, вдруг подумал: квартира казённая, значит, почти пустая. Вряд ли там продукты есть. Так что и мне придётся спать на голодный желудок, а тут ещё Доронин жалится, на нервы действует. И, когда передо мной открылась дверь, первое, что я сделала это забрала у шофёра свои чемоданы.

– Старшина, идите вы, – сделала выдержанную паузу, чтобы понял куда на самом деле я хотела его послать, – спать!

Он чуть качнулся назад. Удивлённо сглотнул и, отдав честь, зашагал вниз по лестнице. Даже не обернулся ни разу. Обиделся.

Ладно, как-нибудь переживу обиду старшины, а вот любопытствующего носа бабы Клавы на дух переносить точно не смогу. Пока я отправляла Доронина спать эта бабулька занесла чемоданы в квартиру и изучающим взглядом бегала по остальным моим вещам. Похоже, она не только ключики раздает командировочным, но и отчёты пишет куда следует. Наш, так сказать, внештатный сотрудник. Может, ещё и обыск учинить пока гость на работе.

Я усмехнулась. Ну нигде покоя нет от следящего ока борцов с врагами народа.

Баба Клава, подхалимно улыбаясь, протянула мне ключ:

– Вот, Алеся Яновна.

– Он только в одном экземпляре? – так улыбнувшись, спросила я.

Ох, и занервничала бабка, не зная, что ответить. Вроде, обязана контролировать всех жильцов, но тут, можно сказать, непростая ситуация: сотрудник ГУГБ. Это не местное НКВД, а начальство повыше и позубастее. Да и мой оскал-улыбку она прекрасно поняла. Я в курсе её сознательной гражданской позиции по выявлению враждебных советскому обществу элементов.

С минуту баба Клава колебалась, но встретившись своими бегающими глазками с моим смотрящим в упор взглядом, достала из кармана кофты второй ключ.

– Больше нет, – виновато пропищала она.

– Верю, – согласилась я, забирая ключ.

– Что–нибудь ещё, Алеся Яновна?

– Пока ничего, но если…

Она даже не дала мне договорить. Оживилась, будто сейчас ей дадут важное и ответственное задание, от которого зависит безопасность всей страны.

– Если что, я сразу вам доложу в письменной форме, как товарищу Маслову.

Был бы у бабы Клавы хвост, она бы им завиляла, как собака. А меня, глядя на неё, передёрнуло от отвращения. Да ещё эта знакомая фамилия, Маслов, опять всплыла. Мерзкая личность, собирающая и пишущая доносы. И мне завтра предстоит познакомиться с этой мразью.

Я быстро выпроводила агента местного особого отдела. Ей хватило иллюзии значимости для нового начальства, чтобы с ещё большим рвением следить за жильцами дома. А мне осталось только включить свет и пройтись по казённой квартире.

Жуть, как устала, но после ареста Кости сон сбежал от меня, как от прокажённой. Я часами ходила по квартире в Москве и теперь вот часами буду ходить здесь. Правда, там мне хотя бы было, где наворачивать круги. Три комнаты и кухня. Квартирка в Заболотинске в разы меньше. Малюсенькая кухня, на которой умещались только сервант с посудой, кухонный стол с керогазом, два стула и раковина. Открыв кран, я вздохнула с облегчением. Хорошо хоть вода есть. Холодная, но всё же вода! Спальня, она же гостиная. Кожаный диван с высокой спинкой у стены, кровать напротив дивана, шкаф и обеденный стол посередине со стульями. Тяжёлые зелёные шторы на массивных карнизах прятали окно, на подоконнике которого в горшочке вместо цветущего когда-то растения красовался пожухлый гербарий. Истоптанный ковёр на таком же паркете. Унылый мрак, а не квартира. Но на что мне жаловаться, когда большая часть моей страны живёт в ещё худших условиях. А я тут в отдельной квартире с удобствами жирую. Кстати, про удобства. Ванная с туалетом тоже имелась. Правда, горячей воды не было. Как потом доложила баба Клава, горячая вода подаётся по выходным. И это настоящая роскошь! Ведь почти все дома с удобствами на улице, а за водой нужно идти к колонке.