– И потом, кто перед самым экзаменом стрижется? – продолжает Регина. – Додумалась!

– А что здесь такого?

– Как это «что»? Остригаешь волосы – лишаешься внутренних сил и энергии, балда! – Регина любуется своим отражением, поворачиваясь то в профиль, то в фас. – Ну, как все прошло в институте?

– Прекрасно все прошло в институте, несмотря на то, что я – балда, – Агата залезает под плед и зябко кутается в него. – Только… голова разболелась страшно. Думала, умру где-нибудь по дороге.

– Ну какой черт дернул тебя так постричься? – Регина не может успокоиться. – Это вообще не твой стиль!

– Не знала, что у меня есть свой стиль.

– В том-то и дело, что ты его пока не нашла и косишь под других, – Регина роется в сумочке и выкладывает на трельяж продолговатый тюбик:

– Вот. Спрей-фиксатор тебе для волос. С такой стрижкой нужно постоянно делать укладку.

– Спасибо.

– И как ты это будешь делать, ума не приложу? Ты ведь совершенно не умеешь заниматься собой, Аверина. Макияж тебя, видите ли, раздражает; гардероб месяцами не обновляется…

– К твоему сведению, я была в парикмахерской первый раз в жизни.

– Вот-вот, и я о том… Дремучая!

– А гардероб обновлять… Да на какие шиши? Хотя, наверное, дело не в этом – просто не интересно.

– И ведь додумалась стричься, наверняка, в какой-нибудь задрипанной парикмахерской со вздутым линолеумом и криворукими мастерами. Могла бы попросить: Региш, так и так, мол. Отвела бы тебя к крутому стилисту, привели бы тебя в порядок по-человечески! Надеюсь, ты не оставила волосы в парикмахерской? – Регина вдруг настораживается.

– А что надо было сделать? Попросить их в пакетик завернуть?

– Ну конечно! Ты в курсе, что с этим не шутят? Вот потому, дорогуша, голова у тебя и болит. Да-да! Что-то не замечала, чтобы ты раньше жаловалась.

– Региш, ну хотя бы сегодня не надо этого, извини меня, бреда…

– Бреда? Приметы и суеверия – вовсе не бред! И, помнится, раньше ты думала иначе.

– Мало ли что было раньше.

– Но ведь это ты научила меня смотреть на вещи подобным образом – не глазами, а чувствами, а потом сама же и отреклась от своего видения.

– С возрастом все меняется, и видение жизни в том числе, – Агата растирает виски. – У меня был сумасшедший день, ты просто не представляешь. И завтра тоже экзамен… Почему же таблетка не действует?

– А кто там в дверь звонил? С кем ты разговаривала? По-моему, и так вся компания в сборе.

– Ты не поверишь, если скажу… Помнишь чудика, который ходил за мной повсюду?

– Только не говори, что это он звонил в дверь…

– Нет. Приходила бывшая невеста Вадима.

– Какая еще невеста?

– Это со слов моей мамы. Ее зовут Марина. Она принесла цветы, а потом вдруг уставилась на меня, испугалась чего-то и унеслась опрометью.

– Ничего себе. А ты?

– Я выглянула в окно – хотела получше ее разглядеть. Смотрю, а за рулем сидит тот самый чудик. Представляешь? Это он привозил к нам Марину.

Регина округляет глаза, демонстрируя полное недоумение:

– Как думаешь, почему он ходит за тобой столько лет?

– Да откуда я знаю.

– Погоди, не соображу что-то, – Регина снова поворачивается к зеркалу. – Выходит, тип, который преследует тебя, знаком с бывшей невестой твоего брата?

– Не знаю. Может знаком, а может он просто водитель такси. Может, то, что они были вместе – это элементарное совпадение?

– Довольно странное совпадение, – задумчиво произносит Регина, хлопая расческой по ладони. – Аверина, почему ты вечно попадаешь в какие-нибудь авантюры? Где ты их находишь?

– Задаю себе тот же вопрос целых семнадцать лет.

– Знаешь, я советую тебе рассказать обо всем Димке.

– Это еще зачем?