Так же, почитав о жизни Акеля, я узнал, что он отошел от дел своего бизнеса и передал бразды правления старшему сыну в шестьдесят восемь лет, когда коленные суставы его ног болели так, что Старику едва удавалось простоять полторы минуты без того, чтобы с шипением не упомнить в плохом свете чью-то мать.

Изучая сайт за сайтом, я потянулся за стоявшим на столике стаканом. Почувствовав гладкую поверхность на своей коже, поднес его к губам, но напитка в рот не залилось ни грамма. Отвлекшись, я понял, что все выпил.

Отложив ноутбук, вернулся на кухню. Хотел налить себе еще ананасового сока, но наглеть не стал (мало ли, все-таки первый рабочий вечер) и, вымыв его, убрал на место. Взглянув на настенные часы, увидел, как минутная стрелка приближается к отметке градуированного круга в тридцать пять минут. Времени еще было предостаточно, так что я решил вернуться на веранду.

Плюхнувшись в почти незаметную ямку на диване, оставшуюся после моего седалища, я закрыл все вкладки в компьютере и посмотрел на шахматную доску. Захотелось сыграть (для меня было бы грехом не воспользоваться такими шикарными фигурами и доской, стоившими, наверняка, больше, чем квартира господина Самерса, которую я тогда арендовал).

Решив, что было бы неплохо заполнить появившиеся за лета лакуны в моих знаниях игры, открыл в интернете видеоролик о варианте дракона, являющимся полуоткрытым началом в сицилианской защите, и с удовольствием принялся передвигать фигуры под женский голос автора.

VII

Услышав громкий звонок в дверь, я бросил недоигранную партию и побежал к входной двери. Отперев ее, увидел мужчину в белой одежде и фартуке, держащемся на подвязках, опутавших шею и поясницу незнакомца. Впереди себя он катил двухэтажную тележку, уставленную тарелками (одна из которых была накрыта стальной куполообразной крышкой) и блюдцами.

– Buona serata2,– поздоровался мужчина.– Мое имя Антонио Росси.

– Клим Добров. Приятно познакомиться.

Он был в перчатках, потому руку я ему протягивать не стал.

– Вы позволите мне пройти?– повар говорил с сильным акцентом и растягивал слова, будто смаковал каждое из них.

Осознав, что стою в проходе, я кивнул и отошел в сторону. Закатив тележку внутрь дома, Антонио, не оборачиваясь и не дожидаясь меня, отправился прямиком на кухню. В походке мужчины читалась гордость, будто бы он был шеф-поваром, пребывавшим в прекрасных отношениях с богачом-хозяином дома, хотя я уже знал, что главного повара звали не Антонио, а Жерар.

«Ну и имена кругом,– направляясь следом за посыльным, думал я с ухмылкой на губах.– Фернандо, Антонио, Жерар. Что тут забыл обычный Клим?»

Приблизившись к столу, Антонио поставил тележку на тормоз, после чего принялся расставлять посуду с такой аккуратностью и щепетильностью, словно находился в процессе создания музейной экспозиции.

Вспомнив об Акеле, я направился к нему в комнату, оставив Росси заниматься своими делами. Отперев дверь, уже собирался позвать Старика к столу, но едва не столкнулся с ним. Господин Вирт уже подъехал на своей инвалидной коляске и стоял в шаге от дверного проема.

– Что так долго возитесь?– с недовольством в голосе спросил Старик, выезжая с характерным жужжанием электрического моторчика.– У меня желудок уже наизнанку выворачивается.

Взглянув на часы, я увидел, что стрелка подползла к отметке в четверть восьмого.

– Ci scusiamo per il ritardo, signore3,– ответил Антонио.– Ваш старший сын устроил небольшой прием. Кухня загружена.

– Прием? И что же они там празднуют?

– Не знаю, signore,– пожал плечами повар.– Но я готов предположить, что мероприятие имеет более… деловой характер. Лица у всех гостей холодные, а улыбки злые.