Но я должна решить проблему с Кристофером. Только после этого я смогу возобновить попытки жить без него.

Для начала позвоню братишке. Пусть встретит меня в аэропорту. Надеюсь, он не разбил мою машину.

***

Стащив чемодан с ленты, миную зеленый коридор и оказываюсь в зале ожидания, где среди толпы почти сразу замечаю своего брата, лениво машущего мне рукой и улыбающегося во все тридцать два зуба. Поправляя на плече сумку, приближаюсь к Эрику, который сразу заключает меня в объятья.

– С возвращением, сестрица! – Он приподнимает меня над полом.

– Привет. – Из-за отсутствия каблуков я почти на голову ниже него. Когда он успел так вырасти? – Ты покрасился? – Выпускаю его из объятий и взъерошиваю мелированные волосы. Они стали короче. Теперь пряди не падают ему на глаза и не закрывают серьгу в левом ухе. Благодаря контрасту между светлыми и темными волосами, серо-голубые глаза ярко сияют. – Тебе идет. Как твоя рука?

– Лучше не бывает. – Он демонстрирует максимальную гибкость руки, где несколько месяцев назад был гипс. – Уже месяц как на серфе катаюсь. Давай, я возьму. – Он берет чемодан за ручку и направляется к выходу из аэропорта.

– Ты хоть учишься?

– Приходится. – Он подмигивает, ухмыляясь. – Я рад твоему приезду.

– Как Сэм с Оскаром? – Иду за братом, подмечая еще один интересный факт – серфинг явно идет ему на пользу. Некогда бледная кожа покрыта равномерным загаром, широкие плечи полностью сформированы и демонстрируют мышцы, свидетельствующие о постоянных физических нагрузках. Братишка становится все привлекательней для противоположного пола. И я по нему очень соскучилась.

– Лучше всех! Сначала Сэм горевал по поводу твоего отъезда, но спустя пару вечеринок пришел в норму. – Эрик открывает багажник Фольксвагена и с легкостью кидает туда чемодан.

– Кто бы сомневался, что вы с Оскаром поднимите ему настроение. – Сажусь на пассажирское сидение.

Эрик садится за руль, заводит двигатель и нацепляет солнечные очки-авиаторы. Открываю сумку, планируя еще раз полистать бумаги в папке, оставленной Лилиан.

– Родители на работе?

– Они уехали на несколько дней в Аделаиду. Их пригласили на какой-то благотворительный вечер.

– И тебя оставили одного? Что-то не верится.

– Ага, под присмотром старухи с соседней улицы. Эта бабка следит, чтобы я не устроил в доме оргию.

– Миссис Уолдорф? – В нескольких домах от нас действительно живет одинокая старушка, целыми днями расхаживающая по округе. Не знаю, как ей это удается, но она всегда в курсе всех событий – кто к кому приехал, когда уехал и по какой причине.

– Она самая. Причем родители сами попросили ее следить за мной. Так что, к сожалению, приходится устраивать оргии в других местах.

– Эрик, избавь меня от подробностей. – Открываю папку и вновь забываю про конверт, который снова выпадает. – Черт… – Поднимаю с пола фотографию Криса. Открываю бардачок, из которого помимо документов, ручек, блокнота, пачки сигарет и нескольких зажигалок, выпадают презервативы. – Эрик! В моей машине!!!

Эрик хохочет, забирая их и шустро пряча в карман джинс.

– Это не смешно!!! – Это ужасно! На сидениях моей любимой малышки! – Бедная, что тебе пришлось пережить? – Поглаживая дверцу автомобиля, с укоризной смотрю на нагло ухмыляющегося брата,

– Это было всего раз. – После того, как он перестает хохотать, задает мне вопрос. – Какие у тебя планы?

– Увижусь с Брендой. – Я рассказала брату о цели приезда в Сидней еще по телефону. Не было смысла оттягивать этот момент, так как я никогда не врала Эрику, да и к тому же это бессмысленно. Он в считанные секунды определяет искренность моих слов. Нельзя сказать, что он одобряет мои действия, однако не спорит. Чтобы я не предприняла, братишка всегда на моей стороне.