Поразмыслив немного, я все же ответила согласием на приглашение своего жениха, ведь этот вечер служит прекрасной возможностью показать ему, что я совсем не та, кто ему нужен в жены, что у меня нет навыков общения с людьми из его круга, нет нужных манер и умений. Что ему делать со мною, с такой неумехой?

Ближе к вечеру, за два часа до выхода, ко мне домой доставили шикарное, вечернее платье черного цвета, облегающее, длиной до пола, на тонких бретельках, с открытой спиной и с глубоким вырезом декольте. Довольно экстравагантный вкус у Дамира, я вам скажу, немного строгости и сексуальности, дразнящее мужское сознание, но не слишком похотливое. Значит, в этом платье Дамир хочет меня видеть? Что ж, я не против.

К платью прилагались серебристые босоножки с мелкими камушками на ремешке; к этим же босоножкам шел серебристый, гладкой, зеркальной поверхностью клатч, миниатюрный и такой миленький. Жаль я не могу его оставить себе после вечера. Меня очень удивило то, как Дамиру удалось в точности подобрать мой размер: и длина платья, и размер босоножек. Все же он подобрал наряд, который мне пришелся по вкусу, и который я с радостью одену в этот вечер.

Только Аза не вздумай привыкнуть к этой роскоши, к дорогим вещам, приемам, ресторанам; кто знает, для чего Дамир все это устраивает, для чего ему я нужна на этом вечере, и вообще, для чего ему понадобилось вот так, сразу, жениться на мне? Ну, уж точно не от безмерной, страстной любви ко мне.

К шести часам я разволновалась так, что мне тут же расхотелось куда-либо идти, и уже трусливо подготавливала себе пути отхода из этого вечера, сославшись, например, на головную боль, на резкие боли в животе, из-за несвежих устриц, ведь их наверняка будут подавать на приеме. Может, мне тогда напиться, скажем, вылить в себя бутылок две шампанского, и тогда Дамир сам отправит меня домой. План глупый, но исключать его пока не стану, отправлю пока на резерв.

- Дочка, машина подъехала. – В мою комнату вошла мама, когда я напоследок, в последний раз взглянула на себя в зеркале, поправила вечерний макияж, потрепала волосы, их я не стала ни собирать, ни завивать, просто оставила в распущенном виде, придав немного объема, после приподняла подол платья, обнажая превосходные серебристые босоножки, что по-прежнему приятно блестели от вечернего солнца, сделала пару пробных шагов, с ровной осанкой и немного поднятым подбородком, как в моих представлениях будут ходить все гости этого вечера, и, глубоко вздохнув и крепко вцепившись в клатч, уверенно побрела из дома.

С каждым шагом к посланному Дамиром джипу моя уверенность исчезала просто в никуда. Хорошо, что приходилось мне ехать одной, Дамира не было в машине, и как сказал водитель, он будет ждать меня на месте. Но стоило прибыть к огромному, загородному особняку главы нашего города, где собственно и собиралось проходить торжество, я исчерпала остатки своей храбрости, просто забилась в угол машины и отказывалась куда-либо уходить, пока за мной не прибыла тяжелая артиллерия в лице дяди и тети Дамира: Галина Владимировна, как всегда превосходно одетая в вечернее, по последней моде, шикарное платье, в омолаживающем макияже и хорошо уложенными, уже перекрашенными в другой, темный цвет волосами, и Станислав Геннадьевич, как и прежде, в широких брюках на подтяжках и в свободном, темно-сером пиджаке.

- Аза, мы тебя уже больше получаса ожидаем. – Ни «Здравствуй Аза», ни «как ты доехала», а сразу взялась за брань Галина Владимировна и силой стала вытягивать меня из машины.

- Можно я поеду обратно домой? Мне здесь совсем не нравится. – Словно капризный ребенок, я попыталась залезть обратно в машину, и уже приготовилась прокричать шоферу «гони машину обратно!», как вдруг, из-за высоких, каменных ворот этого огромного, трехэтажного особняка показался силуэт Дамира, он медленно и уверенно подходил к нам, словно главный герой из блокбастера, такой красивый, сильный и уверенный, привлекающий на себя внимание всех присутствующих дам и даже мужчин, и я тут же, словно послушная собачонка, вылезла из машины.