– И где ты, дура, шароебилась все это время? Шалашиха гребаная, шлюха.

Я удивленно замерла и сказала:

– Да вообще-то я это… с подругами гуляла, мам. А не как то, что ты подумала там, хотя я и не знаю, о чем ты думала.

На другой день пришла, случайно схватив двойку по одному предмету, да еще и с конца урока ушла. Мама пихнула меня на кровать, рывком схватила за волосы, взяла ремень и замахнулась им. Раз хлестнула, два хлестнула. На третий раз занесла руку, но зацепилась за люстру ремнем и каким-то образом ее сорвала.

Я пихнула маму на кровать. Люстра упала на то место, где она стояла раньше. Вскочив, я убежала, а мама осталась сидеть на кровати в шоке и удивлении от произошедшего.

Я сидела на кухне и меня посетила мысль: «Никто не вправе тебя бить и хлестать ремнем, даже если эта женщина является твоей мамой». Вытаращив глаза, я подумала: «У меня что, смысловые галлюцинации, или мысленные, если быть точнее?»

Пришла в другой день из школы. Мама крикнула:

– Ты где была, сука драная?! Шалашиха гребанная, проклятая. Будь ты проклята! Надо было тебя придушить, когда ты еще была младенцем.

Я, прикусив губу, убежала в ванную и закрылась там. Стояла слезы лились из глаз… смывала их водой, иногда умываясь. Снова мысль: «Да уж. Печально как-то все. Отчасти жаль тебя, хотя это звучит глупо». Я нулем на мысли неизвестно чьи и от кого идущие.

Спустя время мы приехали в город, в котором жили до нашего путешествия по городам. Побыли несколько дней и нам сообщили новость, что папы не стало. Весь этот процесс, похороны, все дела… потом я еще и заболела немного. Не знаю, может это было связано с тем, что я немного разозлилась и землю швырнула в третий раз так, что все удивились бы этому, если бы увидели.

К тому времени мне уже было десять лет. Неизвестно почему внезапно начались месячные, хотя у многих они вроде бы позже приходят. Мы по-прежнему иногда, по каким-то неизвестным причинам, ездили из города в город, предположительно скрываясь от кого-то. Успешно или нет – не знаю. По мне, так это вообще было наиглупейшей идеей.

Года через два, когда мне уже двенадцать стукнуло, мы снова куда-то отправились. Зачем-то приехали в деревню к тете и пробыли там месяц. Я лежала в своей комнате и услышала разговор. Мамин голос сказал:

– Если что, не говори, куда я поехала. Я постараюсь приехать, но если что-то пойдет не так, отдай ей вот эти вещи.

И отдала тете две какие-то подвески, одна из которых была в форме клыка тигра или чего-то похожего, и какое-то кольцо.

Тетин голос сказал:

– Может не поедешь? Вряд ли ты вернешься. Ты же знаешь это.

Мама сказала:

– А больше и нет вариантов. Сколько не скрывались, везде в результате объявляются те двое. Лучше бы я действительно ничего не брала, но кто знал, что меня это затянет и приведет к такому. А отдать в том же выражении я не могу, у меня столько нет. Предложила вернуть частично, но ответ последовал такой себе… Сказали, если не можешь отдать, отдай взамен то, что тебе дорого, а это три вещи, одна из которых… – и вдруг они обе замолкли, а затем мама шепотом сказала: – Если что, передай ей от меня, что я ее любила. И да, за те случаи и то, что я говорила, пусть простит. Она сама знает, о чем я.

Я, хмыкнув, шепнула:

– Думаешь, вот так просто взять и простить, да? Да я до сих пор это слышу, хотя я не злопамятная ни черта.

Через час встала и, выйдя из комнаты, спустилась вниз. Подойдя к тете, я сказала:

– Тетя Лидия, а где мама?

Тетя сказала:

– Нет ее. Уехала она по делам.

Прошло несколько дней. Однажды ночью мне снился сон, в котором женщина, похожая на маму, куда-то бежала между деревьев, которые были по двум сторонам от нее. Дальше словно из ниоткуда появился какой-то мужчина, но я его не видела, словно он захотел остаться незамеченным. Женщина вроде попятилась, а потом… вспышка света и все куда-то исчезло.