Через несколько минут все закончилось.

Отбросив волосы назад, я заползла на четвереньках под пульт, который на всякий пожарный закрывал меня сверху. Мостик был в дыму и едких испарениях из охладительной системы. Я слышала кашель и хриплые крики. Стоять на четвереньках, прижимая ко рту воротник куртки, через который я пыталась дышать, было неудобно. Колени ныли, нос разъедал дым.

В этом дыму и темноте что-то искрило. Корабль горел и умирал. Какими бы шестипалубники живучими не были, но попадание в рубку и двигательные установки мало кто выдержит. Но он был способен побороться за живучесть: минимум два двигателя в строю, два экрана и радар работали. Будь я капитаном… Эх, и так понятно, в этот раз «Скитальцу» не уйти от Федерального флота. Один раз повезло, но любое везение заканчивается.

Арадаль пытался привести команду в чувство. Я слышала его крики, попытки руководить в этом аду были достойны похвалы, но безнадежны. На полу то тут, то там валялись тела – часть экипажа убило. Трое, нет четверо, лежали неподалеку от рабочих мест, где их настигла смерть. Более защищенная и убранная в конец мостика ставка командующего, где находилась и я, пострадала меньше.

Старпом взбежал на возвышение – на капитанское место, пытаясь хоть так призвать команду к порядку. Но руководить было не кем – крики раненых заполнили мостик, кто мог ползти или бежать спасались от ядовитого дыма в других частях корабля.

– Арадаль! – крикнула я. – Во вспомогательную рубку!

Я пыталась отправить его на запасной мостик, который на военных судах всегда дублировался, но с опозданием поняла, что он, скорее всего, отключен. А это время, чтобы пробудить его и перевести на запасное управление. Время, которого не было. «Скиталец» медленно, но неуклонно погибал.

Понимал это и Арадаль. Он упал на пол и заорал, как животное, несогласное со скорой смертью. Я нащупала в полутьме карабин и отщелкнула его, вскочила на ноги.

– Надо попытаться! – я подскочила к нему. – Надо перезапустить систему!

Он затряс головой.

– Нет, все… «Скитальцу» не уйти! – он упал на пол в истерике, бессильно ударив в палубу кулаком. – Нет, только не это! Я хочу жить!

Мне мешало согласиться только то, что я никогда не сдавалась. «Скиталец» однозначно проиграл бой и будет разбит, но если перезапустить систему корабля, у Арадаля будет время, прежде чем датчик сработает и разнесет ему грудь… Хотя…

Я подобрала нож, выпавший из сумки, и рывком перевернула его на спину. Рубка окончательно опустела, все кто мог ее покинуть, уже сделали это. Тут оставался только тот, кто должен пойти на дно с кораблем… Ну, и я, конечно.

– Не дергайся! – прикрикнула я, упала на колено и прижала его к полу.

Перед глазами встала сцена: смеющиеся глаза Шианда, его пьяная улыбка и то, что он говорит: «Арадаль мой с потрохами, я подсадил ему мини-бомбу. Если «Скиталец» погибнет, Арадаль пойдет вслед за ним». Может быть, Шианду это казалось смешным, не знаю. Он смеялся, рассказывая это и сделал неосознанный жест – постучал себя по левой стороне груди, где-то между ребрами. Гениальная идея.

Я рассекла куртку на груди, рубаху и всадила нож между ребрами – именно туда, где показывал на себе Шианд. Арадаль заорал, пытаясь перехватить руку, но я уже всунула нож и провернула, вместе плотью вырезая небольшой чип – размером с орешек, но и его хватит, чтобы разнести сердце. Я вскочила и зашвырнула бомбу за приборы.

– Вставай! – я за шиворот подняла его на ноги и потащила из рубки. Он мог идти, но выл сквозь зубы, с трудом переставляя ноги. К груди он прижимал руку, сквозь пальцы сочилась кровь. Мы торопились, как могли, оставляя кровавый след на полу. – Да шевелись ты! Прекрати истерику!