Грабитель мечты оказался её топтателем, и уныние и депрессия царили как в микрофоне, так и в динамике. Полная убежденность в том, что моя встреча с аполлоном юриспруденции накрылась широким, неглубоким круглым цельнометаллическим сосудом, где бабушка стирала носки, лишала возможности слушать подругу. Прости Кира, но на сегодня лимит оптимизма исчерпан. То ли уловив моё настроение, то ли осознав, что подбодрить я её не смогу, подруга свернула разговор. И сделала она это чертовски вовремя!

Рома вышел из здания и, попрощавшись с коллегами, осмотрелся по сторонам. Убедившись, что двухчасовое ожидание не отразилось на моем лице, и вооружившись самым сексуальным блеском в глазах, я вышла из машины.

(От лица Юли)

3 ноября

– Приношу свои извинения, Юленька, – бархатным тенором произнёс Рома.

– Всё в порядке, у меня тоже возникли срочные дела, я как раз только подъехала, – соврала без зазрения совести.

– Тогда прошу.

Рома кивнул на серебристый «Мерседес С-350» с тонированными стеклами.

Ну, а на чем ещё должен ездить лучший адвокат города? На жигулях или волге?

Я была очень рада, что дверь он открыл и закрыл сам, честно говоря, боялась касаться этого шедевра автомобилестроения.

– Итак, у тебя первое самостоятельное дело? – улыбнулся Рома, пока его пальцы порхали над всевозможными кнопочками. – Можно поздравить?

– Пока рано, вот выиграю, тогда…

Мой голос возбуждённо оборвался, когда я увидела, как мягко, одним отточенным касанием он щёлкнул по строке с адресом на встроенном навигаторе. В этом движении неуловимым узором сплелись сила и грация, холод привычки и страсть профессионала. Я совершенно неосознанно, бесконтрольно захотела ощутить такое прикосновение. Не оставалось сомнений, что под ласками рук, способных так двигаться, всё тело расплавится и будет стремиться ему на встречу…

Я не знала, всегда он так сосредоточен на дороге или понял, что к продуктивному контакту я более не доступна, но ехали мы молча. Я зачарованно следила за каждым его движением. И с трудом сохраняла над собой контроль…

Наблюдая, как плавно порхает его правая рука между рулём и ручкой коробки переключения передач, я всё также исходила слюной. Да чего уж там, истекала я не только слюной…

Я уже почти чувствовала такие же мягкие, но властные прикосновения его рук к моей коже. Представляла, как он двумя пальцами сжимает мой сосок, слегка выкручивая…

– Юля, – бархат голоса проскользнул в сознание, усиливая возбуждение. – С тобой всё нормально?

– Да… – выдохнула я.

«Продолжай…» – едва не произнесла вслух. Но опомнилась и перевела испуганный взгляд на Романа, пытаясь усмирить сбившееся дыхание.

– Мы приехали, – улыбнулся он, заинтересованно рассматривая моё лицо.

Юля, блин! Отчаянно хотелось шмякнуться лбом о торпеду! Капец! Как можно быть такой озабоченной?! И с чего? С рук?! Юля, мать твою, ты возбудилась от движения его рук?!

Щеки вспыхнули и всё, на что хватило моего развратного организма, это стыдливо кивнуть и начать трясущимися руками отстёгивать ремень.

Нужно было срочно что-то придумать, нам нельзя подниматься в квартиру! Я ж его там… статья сто тридцать два от трёх до пяти… Юля, беги! Вот, тебе даже дверь заботливо открыли.

Но вместо этого, я, будто изголодавшаяся амазонка, лёгкой походкой проследовала к подъезду одного из самых дорогих домов города.

Словно издеваясь надо мной, на вызов приехал крохотный лифт. Для кого его вообще тут повесили? В этом доме живут эльфы-дистрофики?!

Пытка наслаждением продолжалась до 15 этажа. Двадцать секунд лёгких соприкосновений рукавами, полами пальто. Двадцать секунд растворения в аромате его парфюма и утопания в теплом свете ярких серых глаз. Двадцать самых неловких секунд в моей жизни, когда я совершенно не понимала, как себя вести! Я была словно школьница, которую закрыли с объектом её обожания в кладовке для швабр. Кинуться на шею и поцеловать? Но как же гордость… Смущённо прятать глаза и рассматривать обувь? Но ведь так интересно узнать, как он смотрит, что отражается в его глазах…