Родная планета приближалась. Сейчас, это его совсем не радовало. Он встал, и подошел к креслу любимой, снял с ее головы наушники.

– Милая, нам надо поговорить.

Девушка подняла на него глаза.

– О чем? О том, что будет на вашей планете? Ничего. Мы не знакомы. Я поживу где-нибудь, пока какой-нибудь корабль не полетит на Землю. Потом отправите меня обратно. И все.

– Ты хочешь все забыть? Забыть меня, забыть нашу любовь? Неужели ты меня совсем не любишь? – Эл сверлил ее взглядом.

Олеся закрыла глаза. Сердце разрывалось от тоски. Как она будет жить без него? Но, если она сейчас скажет ему да, они погибнут вместе, погубят своего ребенка. Слезы покатились по ее щекам. Эл вытащил ее из кресла, и поставил перед собой, поднял рукой ее лицо вверх.

– Милая, открой глаза, и скажи, что ты меня не любишь. Тогда я от тебя отстану, и сделаю все, чтобы вернуть тебя на Землю – произнес он.

Она открыла глаза, и утонула в его голубых озерах. Его губы манили к себе, и обещали неземной рай. У нее не поворачивался язык, сказать, что она его не любит. Подняв руки, обвила его шею, и потянулась к его губам. Больше говорить ничего не надо было. Их губы слились в поцелуе. Эл нежно целовал ее лицо, потом остановился, хитро улыбнулся и спросил:

– Милая, скажи, когда ты мне хотела сказать о ребенке, или ты не собиралась меня порадовать?

Хорошо, что он в это время ее крепко прижимал к своему телу, иначе бы она села на пол от этого вопроса.

– Откуда ты знаешь?

– Когда ты лежала в медотсеке, мы сделали все анализы, а также просканировали твой организм, надо же нам было убедиться, что внутри у тебя все в порядке. Сканировал я, поэтому и узнал, что ты беременна. Так как ты до меня ни с кем не была, следовательно, этот ребенок мой. Энн могла тоже догадаться, по анализам. Но, я думаю, она распускать свой язык не будет. Ты ей нравишься. А хочешь узнать, кто у нас будет, мальчик или девочка? – Эл взял ее за руку, и повел в медотсек.

Олеся поняла, теперь она точно пропала. Этот мужчина привязал ее к себе любовными нитями навсегда. Даже, под страхом смерти, она не откажется от него. Он попросил ее лечь на стол, и включил сверху квадратный ящик. Черный квадрат пополз, сначала в одну сторону, потом в другую. Эл сидел на стуле рядом, держал ее за руку, и смотрел на экран монитора. По его счастливой физиономии, поняла, кого он увидел внутри нее.

Он отключил аппарат, снял ее со стола, и нежно поцеловал.

– Спасибо тебе любимая за сына. У меня будет сын – радовался Эл. Он подхватил ее на руки и закружился по отсеку, вокруг стола.

– Перестань. Ты меня уронишь. Эл, ты, правда, рад, этому ребенку? Но, ведь, твоя мать вряд ли обрадуется ему – охладила его радость его любимая.

– Да. Мама объявит нам войну. Но, мы ведь, выстоим, да, любимая? Мы будем бороться за нашу любовь. Говорят, любовь может горы свернуть, так? Думаю, наша любовь, сможет преодолеть все преграды. Пойдем, мы скоро будем на месте. Я тебя представлю своей матери, и увезу в горы, там у меня свой дом. Знаешь, как там красиво. А воздух. Утром выходишь, и надышаться не можешь. Родишь сына в спокойной обстановке. Пока будешь понемногу учиться летать, когда сын подрастет, будешь летать со мной. Мама, когда увидит малыша, сменит гнев на милость – Эл говорил, успокаивал ее, но, кажется и сам не верил в то, что говорил.

Они вернулись в рубку. Он усадил ее в кресло, принес стакан сока. Со счастливой улыбкой на лице сел в свое кресло, и углубился в свои мысли. Иногда поворачивался, нежно ей улыбался.

Вернулась после отдыха Энн. Планета приближалась. Она была больше, чем Земля. От нее изливался какой-то желтоватый свет. Казалось, что планета окутана желтой дымкой. Звездолет пролетел сквозь толщу желтых облаков, и направился на посадку. После приземления, к звездолету подошли трое мужчин, и женщина. Все они были одеты в золотые комбинезоны. На плечи были накинуты, такого цвета плащи. Эл попросил Олесю подождать его здесь в рубке. Она кивнула, и попыталась стать в кресле, как можно незаметней. Кто к ним пожаловал, она уже поняла. Сын сильно походил на свою мать. Разговаривали они на своем языке. Она так и не сказала любимому, о том, что выучила их язык. Энн, тоже промолчала.