Словно покорный пёс Лино замер на месте на долгое время. До заката было ещё очень далеко, но Молодому Бенедетти почудилось, что стало совсем темно. В голове всплыл образ кроликов, удиравших со всех ног. Как жаль, что я не такой – помыслил Лино с ноткой обречённости – не могу просто умереть в попытке убежать. Как печально всё-таки… Они такие беззащитные, маленькие, а с ними так не по нормальному жёстко. Или это нормально? Лино прошиб озноб. На миг он представил, что вырос и стал похож на Джаспера.

Нет уж. Лучше смерть, чем превратиться в такого же ублюдка. Если жизнь, какой она представляется, и вправду естественная и характерна большинству из людей, то пусть пропадом провалится. Не нужна она такая. Страдать без продыха, без смысла и цели – правда ли Всесоздатель и ангелы за это бились со злом?

Вдруг, гомон неуёмных псов взвинтил темп и начал накатывать волнами страха на мальчика. Лино сжался и обхватил голову руками. Резкий запах ударил в нос. Казалось, само мироздание его гонит, отторгает. Мальчик стремительно терял осознание происходящего. Единственное, что хотелось сделать – бежать и прятаться. Без оглядки на указания Джаспера и последствия. Не выдержав напора, испуская наконец вырвавшиеся из глаз слёзы, Лино побежал куда глаза глядят.

Сумбур луговых торжеств вскоре испарился. Перед глазами мелькали кустарники и щербатые ряды лозняка. Внизу стало мокро – Лино не глядючи форсировал мелководную в это время года речонку. Лес уплотнился, заросли шиповника драли одежду, оставляли зудящие царапины на руках и ногах. Лино замедлился и вскоре, зацепившись лодыжкой за выступивший из грунта корень одного из вековых дубов, рухнул плашмя в лесной подстилок.

Привалившись к основанию ствола, Лино жадно заглатывал свежий лесной воздух. Солнце почти не достигало земли из-за пышных крон, качаемых ветерком где-то высоко над головой. Запах всё еще свербел в носу, но даже тишины лесных сеней хватало с лихвой, чтобы успокоить мальчика.

– Далеко же я убежал – промелькнуло в голове у Лино – удивительно! Звуков толпы совсем не слышно. Ну и прекрасно! Только вот что мне теперь делать?

Появилась дрожь, мальчика обуяла тревога. Больше всего сейчас Лино хотел бы взять в руки какую-нибудь, при этом абсолютно не важно какую, книжку и оторваться от сводившего все конечности страха. За неимением под рукой ни одной стоящей рукописи, Молодой Бенедетти вернулся к той, последней истории.

– Быть может зря Александр убил Владыку. Зачем защищать такой мир, где никто, по существу, не счастлив? Или это только я – мальчик взмыл взором к голубым пятнам в недосягаемой вышине – быть может меня тоже кто-то проклял, только я того не знаю. Невозможно быть всегда и во всём проигравшим, рано или поздно должно повезти. Но это не мой случай.

Данная теория грела Лино душу, то ли от того, что появлялся хоть какой смысл в его лишениях. Не просто так, а по чужому умыслу. Впрочем, неясно кому он сдался. Джаспер и так мог его изжить и скорее походил на орудие возмездия, а не на его инициатора. Всё же не хотелось верить, что он по собственной воле обходится с родным сыном таким образом. Ведьма или бестия какая могли такое совершить, наверное. Повращав эту идею и так, и сяк, обсмотрев её со всех сторон, Лино приподнялся и намеревался идти в ту сторону, откуда без санкции его принесли ноги.

Вдруг, в кустарнике в десятке метров впереди от мальчика послышались громкие всхлипы и треск. Лино, скорее рефлекторно, насторожился и направил взгляд в зелёную шевелящуюся массу листьев. Через мгновение, длившееся мучительно долго для мальчика, из зарослей показался, покачивая желтушными клыками шерстистый кабан. Мир подлинно издевался над мальчиком, а теория о проклятии начинала казаться неопровержимым постулатом.