"…Баюшки-баю, терпеть.

По краю, с краю не спать.

Хмурые, черные ямы

Поцелуют тебя в губы.

Вырастут черные трубы,

Домны сожгут там-тамы…"

(с) Веня Д'ркин

Как-то раз я пришла в гости к Марии. К ней как раз зашел Йохан – восемнадцатилетний сын ее подруги Матильды. Он подрабатывал тем, что вырезал из дерева шкатулки. Мария их украшала, а Матильда потом продавала на рынке. Высокий и широкоплечий, он был застенчив и робок. Обычно из него было не вытянуть ни слова.

– Посиди с нами, выпей чаю, угостись булочкой – сказала Мария Йохану в своей обычной манере: вроде мягкой, но не послушаться непросто. Услышав это, я испугалась и напряглась, кухонька была тесной. Ему пришлось сесть почти вплотную со мной.

Но, увидев, как он жмется, стараясь занять как можно меньше места, как мучительно краснеет, задев меня локтем, я расслабилась. Очевидно, он смущался гораздо сильнее меня. И вдруг весь мой страх пропал. Наоборот, захотелось его подразнить. Я взглянула на его простое, открытое лицо и подумала, что он – симпатичный. Его близость волновала меня, хотелось погладить его мускулистые руки, дотронуться до сильных плеч.

Я вспомнила, как гуляла недавно в парке, и со мной пытался познакомиться молодой человек. Я тут же в ужасе убежала, совершенно не готовая к новым взаимодействиям с мужчинами. Почему же меня не пугал, а, наоборот, притягивал Йохан? Похоже, именно его робость привлекала меня. Он казался безопасным, потому что ничего от меня не хотел.

После любви Эмиля и нашей горькой разлуки моя личная жизнь стремительно пошла под откос. Я несколько лет избегала мужчин, как могла. Слишком свежи были в памяти ужасные встречи с педофилами и затем чудовищная история с дядей Арнольдом. Я решила, что проще всего поставить отношения с парнями на паузу. Но сейчас мне было приятно сидеть рядом с Йоханом. Я наслаждалась тем, как меня к нему тянуло, его смущением. Больше я ничего не хотела. Пока.

Я невзначай вызнала, когда он бывает у Марии, и стала приходить в это время. Я словно ненароком задевала его за руку, прислонялась к плечу, мило улыбалась и шутила. Во мне просыпалась та кокетливая и чувственная девчонка, которой я когда-то была с Эмилем. Меня будоражило тело Йохана рядом с моим. Я ощущала жизненные токи, просыпающиеся во мне. И это было так радостно! Мне хотелось, чтобы он прижал меня к себе, погладил, крепко обнял. Хотелось узнать, как он целуется.

Мария заметила мой интерес и поддерживала меня. Она нарочно затягивала время, чтобы Йохан подольше побыл у нее. То настойчиво угощала его выпечкой, то якобы не успевала доделать крышку шкатулки и просила его подождать совсем капельку. Она знала, как тяжело мне пришлось. И очень хотела, чтобы у меня появилась личная жизнь. Йохан явно смущался. Он краснел, молчал или отвечал тихим "да" или "нет".

Я вела себя все смелее. Болтала о пустяках, смеялась, поддразнивала его. И спустя некоторое время он тоже немного расслабился. Стал отвечать на мои шутки, улыбаться. Но никогда не касался меня по своей инициативе.

* * *

Однажды после работы я, как обычно, поспешила к Марии. Она встретила меня сияющей улыбкой и загадочным выражением лица.

– Как я рада тебя видеть, моя хорошая! – воскликнула она.

Я напряглась. Обычно мое появление не вызывало у нее столько энтузиазма, а виделись мы часто. Что у нее на уме?

– Спасибо, и я тебе очень рада.

– Скоро Йохан зайдет.

Мария хитро взглянула на меня.

– Что? – спросила я.

– Еще скажи, что он тебе не нравится.

Я замялась и отвела глаза.

– Нравится… немножко. Но как друг!

– Вот и отлично! И сегодня вы – как друзья, – она многозначительно подняла палец вверх, – поедете на ярмарку, – ее глаза довольно сверкали.