Кабинет директора был на первом этаже. Девушка спустилась по лестнице, подгоняемая тычками Клавдии Петровны, и, не стучась, резко открыла дверь. Директор как будто ждал провинившуюся девушку, потому что тут же завел ее за руку в кабинет, и закрыл дверь прямо перед носом у любопытной воспитательницы. Та охнула и, отступив назад, тут же прильнула к дубовой двери в надежде услышать происходящий в кабинете разговор. Но дверь оказалась слишком толстой, поэтому Черненко ничего не оставалось делать, как разочарованно отправляться по своим делам.

Ожидая, что речь директора будет не слишком приятной, Марьяна внутренне приготовилась. Ручкин Антон Степанович давно разменял пятый десяток и был не очень приятным представителем мужского пола. Его редкие седоватые волосы еле прикрывали череп неправильной формы, а маленькие бегающие глазки пронзительно смотрели из-под густых нависших бровей. Он постоянно улыбался, но его улыбку нельзя было назвать приятной. Небольшой рост компенсировался широкими плечами и сильными руками. Уверенной расслабленной походкой директор подошел к Марьяне и, положив руку ей на плечо, посадил ее на стул, стоящий у большого деревянного директорского стола. Марьяна уже приготовилась выслушать все, что он о ней думает, но директор начал с неожиданного вопроса, чем застал девушку врасплох:

– Ты действительно немая, или просто претворяешься?

Увидев недоумение на лице девушки, Ручкин продолжил:

– Не бойся, о нашем разговоре никто никогда не узнает, обещаю.

Он прошелся вдоль кабинета и остановился рядом с Марьяной. Вкрадчивым голосом он почти прошептал:

– Никто тебя не понимает, все обзывают и смеются над тобой. Ты, может, не поверишь, но я страдаю от этой же проблемы. Мне не с кем поговорить, поделиться своими переживаниями. Никто меня не любит, и от этого мне так одиноко. От этого мне хочется сделать всем и каждому какую-нибудь гадость.

Марьяна замерла, а директор продолжал шептать, придвигаясь к ней все ближе:

– Ты ведь поэтому принесла этих милейших земноводных? Я знаю, я понимаю тебя. Они это заслужили! Ведь ты согласна со мной?

Он выжидательно посмотрел на девушку, а та медленно кивнула. Обрадованный ее положительным ответом, директор зашептал дальше:

– Мне кажется, что ты не спроста попала в мой детский дом… Это судьба! Судьба, которая помогла встретиться двум одиноким душам, которых никто не понимает и, которые никому в этом мире не нужны! Давай держаться друг друга и тогда мы не пропадем! Я буду помогать тебе во всем, дам тебе все, чего бы ты только не пожелала, а ты… Ты будешь помогать мне, когда мне будет необходима твоя помощь… Ты согласна?! – Антон Семенович затаил дыхание.

Марьяна не понимала, чего хочет от нее этот странный неприятный человек, но возможность иметь такого влиятельного помощника ей понравилась. С его помощью она сможет выбраться отсюда, забыть всех ненавистных людей, которые ее окружают, а также отомстить тем, кто бросил ее. Вот только Марьяна не знала, чем сможет помочь она. Но, обдумав предложение директора и, не найдя подвоха, она удовлетворительно кивнула головой и слегка улыбнулась. Ручкин улыбнулся в ответ, но было в его улыбке что-то настораживающее, слишком уж она была приторно сладкой. Он отодвинулся от Марьяны и повернулся к ней спиной.

– Я очень рад, что ты согласилась. Мне очень скоро понадобится твоя помощь, а взамен ты можешь просить все, что угодно, но с одним условием – никто не должен знать о нашем разговоре и договоренности. Хорошо?

Марьяна кивнула. Директор повернулся к девушке, погладил ее по плечу и открыл дверь, приглашая выйти.