Небольшой антракт. Все, как по команде в голос, начали кричать: «Валенки! Валенки!» Тонко чувствуя слушателя, Лидия Андреевна словно ждала этого момента.

Занавес вновь приоткрылся, из-за него вышла великая певица и русская баба в телогрейке, давно утратившей первый цвет, в огромных серых валенках, на голове в ярком полушалке. Остановилась, подбоченив руки. Оперлась на правую ногу, левую вперёд на пятку и зазвучал задорно голос, неповторимый никем и никогда. Певунья легко пустилась в пляс, ногами и руками в такт музыки призвизгивая. Волшебное действо на сцене подняло всех, сидящих в зале. Потом долгий гром оваций и цветы, цветы. С концерта возвращался в смешанных чувствах волнения и грусти. Песни Руслановой всколыхнули в памяти детство и часто звучащий старенький патефон в нашем доме.

Командиры воздушных кораблей, прежде чем сесть в левое кресло Ту-16, проходят обучение в специальном центре под городом Рязань. Вторых пилотов – праваков, решили обучать в полках. Приказом по дивизии назначили преподавателей из числа инженерного состава. По какому признаку подбирали их, не знаю, но я оказался в том числе. Очень волновался назначению. Получив инструктаж и план с темой занятий, прибыл в учебный класс. Когда увидел знакомых ребят, почти одного возраста и немного постарше, и тех, что уже были командирами кораблей, волнение исчезло.

Основная тема: конструкция планера Ту-16, его технические и лётные характеристики. В памяти всё свежо почти наизусть. Бойко принялся за дело. После первого дня занятий, ребята смущённо обратились ко мне с просьбой не загружать их подробностью конструкции до гаек, шплинтов, болтов и всяких там косынок. Зачем это всё знать лётчику. Просили дать только главное в конструкции, особенности аэродинамики самолёта и под диктовку то, что важное – под запись. Дело пошло как по маслу. Когда закончились занятия, все отлично сдали экзамены.

Было воскресенье, ученики мои на радостях решили отметить успешное окончание учёбы в ресторане. Они знали, что я тоже нахожусь в городе, и, что называется, отловили меня. Успех отмечали всей толпой в ресторане «Приморье». Накачав преподавателя до состояния бревна, бережно доставили на базу до кровати.

Весна в Приморье наступает рано с ветрами и, как правило, без дождей с низкими облаками, словно вата. Такую облачность мы называем вынос. Вынос – идеальное условие для обучения пилотов слепой посадке самолёта. К полудню, когда воздух прогреется, облачность исчезает. На небе только солнце да ветер гуляет, незнающий усталости.

Начало марта. Сегодня полёты по четырёхчасовому маршруту. Экипажи начали возвращаться с заданий. На небе ни облачка, на редкость безветренно.

Очередной самолёт на высоте круга уже подходил к дальнему приводу, как вдруг начал уклоняться вправо, теряя высоту. Шасси, закрылки, как и положено, выпущены, но не слышно рокота работающих двигателей. «Нет-нет», – застучало в висках. И стало понятно. Ситуация безвыходная, лётчики уводят машину от жилых строений. Секунды, и большая белая «птица» исчезла в поле за домами. Взрыва не последовало. А вдруг! Бывают же чудеса! Минуты спустя, в ту сторону мчались пожарные машины, санитарки, тягачи.

Гарнизон сковал тяжёлый траур. Из шести в живых остались двое, что находились в кормовой кабине, рядовые – стрелок и радист. Молодые ребята, здоровые и красивые ещё утром жизнерадостные с мечтой о будущем, большинство неженатые. Второй пилот Лёша Савинов – весельчак и острослов, единственный сын у матери. Как объяснить ей, чем заглушишь боль, пронизывающую материнское сердце.