Официант услужливо перечитал заказанное, удостоверился в правильности своих записей и отошел наконец.

– Ну, продолжай! Я тебя слушаю. – Роман старался говорить спокойно, но внутри все клокотало.

– Я не хотела обижать ни тебя, ни его… Тем более было похоже, что всех все устраивало.

– А теперь?

– А теперь выяснилось, что я беременна. И, как ты понимаешь, не от тебя.

– Погоди, погоди! А тот, другой… он знает о моем существовании? О наших отношениях?

– Нет, конечно.

– А про беременность ты ему сказала?

– Да, сказала.

– И как он отреагировал?

– Он обрадовался. Даже очень. Я, честно говоря, не ожидала такой реакции.

Принесли напитки, хлеб. Над столом повисла вынужденная пауза. Когда официант отошел, Лера сказала:

– Он замуж меня позвал…

– И ты, конечно, согласилась, – с деланым равнодушием выдавил из себя Роман.

– А ты что бы сделал на моем месте? – зло спросила Лера.

– Я бы на твоем месте не спал с двумя мужиками одновременно.

Лера иронично улыбнулась:

– Эй, Роман! – Она откинулась на спинку стула и как будто даже развеселилась. – У тебя крылышки не растут? Ты в ангела случайно не превращаешься? Подумайте, святоша! Он бы не спал с двумя! Ты, оказывается, ханжа, Роман!

– Почему ты так считаешь?

– Да потому, что девчонок в твоей жизни было полно. И ты никогда особо не задумывался, этично – неэтично, правильно – неправильно. Сам говорил: чуть ли не по два-три свидания в день у тебя бывало!

– Так это же несерьезные связи. Это не считается!

– Почему же?

– Да потому! Потому что там легкий пересып, а у нас с тобой серьезно! – Он замолчал на несколько секунд. – По крайней мере, я так считал.

Принесли водку, закуску. Роман выпил. Посмотрел на Леру зло, обиженно. Повторил свой вопрос:

– Ну, и что все-таки ты ему ответила?

– Я согласилась.

Роман молчал, хрустел огурцами. Пауза затягивалась.

Лера ковыряла вилкой еду. Голод, только что буквально резавший желудок, пропал, уступив место тошноте. Она старалась пить, заказывая то сок, то воду, чтобы заглушить неприятные ощущения. Потом извинилась и вышла в туалет.

Когда вернулась, Роман сидел перед пустой тарелкой.

– Ну, и зачем ты мне все это рассказала?

– То есть как «зачем»? – не поняла Лера.

– Ну, зачем мне знать, что ты меня обманывала столько времени, что у меня, оказывается, ветвистые рога растут… Зачем мне все это?

Лера ошарашенно смотрела на него, не понимая смысла вопроса.

– А как я, по-твоему, должна была поступить?

– Сказала бы, что влюбилась в другого, да и все! А то беременность, замужество…

– Значит, ты бы предпочел обман?!

– Я бы предпочел любить честную девушку, верную, преданную… И потом, можно подумать, обман для тебя – что-то аморальное! Да ты погрязла в обмане! Это стиль твоей жизни. Обман – твоя философия! И уж лучше б ты меня обманула, чем так плюнуть в душу.

Лера сидела, опустив голову, и, как у провинившейся школьницы, у нее покраснели щеки и уши.

Роман смотрел на нее, и сердце его разрывалось: от любви к ней, от обиды, от сожаления, разочарования, уязвленного самолюбия, ревности и боли…

Он кинул деньги на стол, громко отодвинул стул и сказал ей на прощание:

– Мне жаль того парня. Мне жаль себя. Как же я ошибся в тебе! Ты мне такую боль причинила! Сука!

Он сжал губы в тонкую полоску. Смотрел на нее зло и мучительно сдерживался: ему хотелось ее ударить. Потом повернулся уходить, но через два шага остановился и прохрипел:

– Лживая, фальшивая сука!

Жизнь Ани потихоньку возвращалась в нормальную колею. Видимо, и вправду подействовал заговор бабы Саши. Ане становилось легче буквально день ото дня. Она смогла перебрать личные вещи Алексея, его одежду, обувь. Что-то надумала отправить в деревню к матери: там все сгодится, если не ей самой, то соседям. Что-то отнесла на помойку. Гитару протерла от пыли и оставила на видном месте. Перебирая антресоли, обнаружила туристское снаряжение: палатку, котелок, мангал с шампурами, всякие раскладные стульчики и спальные мешки. Куда все это?