– Подумаешь, денег одолжила! – пренебрежительно отмахнулась Этери.

– Дело вовсе не в деньгах. Ты мне работу нашла и жилье, когда я от Алика сбежала. А главное, ты меня поддержала. Могла бы запеть: какой-никакой, а муж…

– Нет, вот уж этого я никогда не спою, – отрезала Этери.

– Это ты сейчас так говоришь. Ладно, это дурацкий спор…

– Вот именно, – буркнула Этери. – Ты меня извини, я твоего Алика всегда на дух не переносила, с низкого старта. А ты знаешь, что он пытался за мной приударить? У тебя за спиной? Я тебе не говорила, расстраивать не хотела.

– Да бог с ним, с Аликом! – отмахнулась Катя. – Фира, ты должна посоветоваться с Софьей Михайловной! Я понимаю, тебе хочется злиться. Но она тебе поможет не зацикливаться, жить дальше, думать не только об этом. Она Герману помогла…

– А что, у Германа проблемы с психикой? – насторожилась Этери.

– А ты как думаешь? Он в Чечне воевал! Такого насмотрелся… Он мне потом рассказал… Тот чеченец, ну, который Саньку похитил, он мальчика десятилетнего убил. Горло перерезал из мести, за то, что этот мальчик им – Герману и его солдатам – в Грозном дорогу показал. Герман, когда узнал, что этот боевик Саньку увез… Я думала, это мне плохо, у меня сына похитили. А Герману было в тысячу раз хуже, но он и виду не подал.

– И все это заслуга Софьи Михайловны? – насмешливо спросила Этери.

– Зря ты так, – укоризненно посмотрела на нее Катя. – Это заслуга Германа, но Софья Михайловна ему очень помогла. Он сам так сказал. И Саньке моему она помогла. Он был совсем безбашенный, уже воровать начал. У мамы золото украл, представляешь? Мама-то мне, конечно, ничего не сказала, чтоб не расстраивать, а Софья Михайловна заставила его сознаться. И играть он бросил, теперь учится. Но до сих пор раз в месяц к ней ходит. Для профилактики. Фирка, не ломайся. Хочешь, я сама ей позвоню?

И Катя, больше ни о чем не спрашивая, взяла телефон.

– Софья Михайловна, здравствуйте, это говорит Катя Лобанова. Я не помешала? Софья Михайловна, у меня к вам огромная просьба: примите мою подругу. Ее зовут Этери, Этери Элиава. Да, она внучка того самого художника… Вы его знали? Я так и думала. Я вас очень прошу, пожалуйста. Ее муж бросил, она в ужасном состоянии. Ей надо помочь. Вы сможете? Я ее сама привезу, если надо будет… Конечно, лучше добровольно, но вы же понимаете… Я ее уговорю. Когда? Записываю. Спасибо большое. Ну вот, она назначила на послезавтра. Слушай, Фирка, переночуй у меня, а?

– Думаешь, сбегу? – криво усмехнулась Этери.

– С тебя станется.

– Нет, не буду я у тебя ночевать, – отказалась Этери. – Мне надо к детям. Ты права, надо о них подумать. Сандрик уже о чем-то догадывается, ему же девять… Никушка все спрашивает, где папа, а Сандрик молчит. Набычился весь, ест меня глазами исподлобья.

– Дай мне слово, что пойдешь к ней, – потребовала Катя.

– Не хочу. Вот поверишь, все внутри на дыбы встает. Я тебе еле-еле сказала, а как чужому человеку рассказывать?

– Она не чужая. Она бабушка Дани Ямпольского. Ты же знаешь Даню Ямпольского?

– Не знаю я никакого Дани! – занервничала Этери. – Отстань!

– Фира. – Катя заговорила чуть ли не по слогам. – Помнишь, ты мне билеты устроила на «Бесприданницу»? Ты же потом тоже сходила, я точно знаю.

– Это было еще в прошлой жизни, – проворчала Этери. – С Леваном.

– Не важно. Ты же знаешь эту актрису – Королеву? Ты ж меня водила на ее вечер в «Эльдаре»! И на «Олесю»! Даня Ямпольский – ее муж.

– Ну и что? Поэтому я должна его знать? А тем более его бабушку?

– Фирка, кончай тупить! Королева – подруга Нины Нестеровой. Может, ты и Нину не знаешь? И вообще, дело не в этом. Незнакомому человеку даже легче рассказать, чем знакомому. Как в «Крейцеровой сонате». Или в «Идиоте». Знакомство завязывается в поезде. Чужие люди изливают друг другу душу. Короче, не морочь мне голову. Ты должна к ней пойти. Она поможет.