– Это кто комедию ломает? – вскинулся он. – Это я, царь Петр, комедию ломаю?! Да я велю с живого тебя шкуру спустить! Да я тебя…

Он не договорил, с грохотом вскочил со стула вышел на середину комнаты и, осматриваясь по сторонам:

– Да где же ты, ирод? Покажись хоть чуток, я тебе морду вдребезги разнесу!

– Ну, опять вы за свое! Хоть бы что-нибудь новенькое придумали. А кстати, вы какое время обыгрываете, до Полтавской битвы или уже после нее?

Петр вытаращил глаза и почти шепотом:

– А ты как узнал про сию баталию? Уж не шведский ли ты лазутчик? Да и как ты сюда пробрался? Тут же кругом караул сплошной стеной стоит, дом охраняет.

– Да нет, я шпион немецкий. – В этот момент запела «скрипка Давида» – рингтон моего сотового телефона. – Щас докладывать буду в штаб о маневрах русской армии перед Полтавской битвой. – И я со смехом потянулся к телефону.

Звонил сын:

– Зайди в скайп, программку я для тебя нашел, скину и сразу настрою.

– Сейчас, минут через десять, хохму тут одну закончу, потом тебе расскажу – тоже зайдешь, посмотришь.

– Что за хохма?

– Потом расскажу, а то тут царь Петр из глаз сейчас выпрыгнет, пока-пока.

Я отключил телефон, положил перед собой.

Петр ошарашено стоял посреди комнаты, трубка дымилась в поднятой руке, он, похоже, потерял дар речи.

– Петр Алексеевич, вы так и не сказали, какое время обыгрываете?

Он смотрел в упор, прямо на меня.

– Вы там камеру не видите? Как раз сейчас на меня смотрите.

Он отшатнулся, потом медленно подошел, всматриваясь в мое лицо. Я не думаю, что кто-нибудь мог выдержать взгляд петровский. Это было просто жуткое зрелище. Было такое ощущение, что тебя просматривают насквозь, как рентген. Он хлопнул мне по лицу, я отшатнулся.

– Тихонько, камеру сломаете.

Он отпрянул и пробормотал:

– Бесовское отродье, нет тут ничего, бревна одни.

– Ну так понятно. Кто камеру напоказ выставит? Э, да вас, похоже, тоже втемную играют, ну и хохмачи, – наконец дошло до меня. – Вы и сами не знаете, что вас снимают и показывают онлайн в интернете. Так вот, чтобы вы знали, это между нами говоря, в интернете есть ссылка «Взгляд в прошлое», вот по ней я и зашел сюда. Естественно, видеть вы меня не можете, а у вас там скрытая камера стоит, хорошо замаскированная под вид бревна. Вы там поцарапайте чем-нибудь – и сами убедитесь.

Петр отошел к столу, взял свечу и подошел опять вплотную ко мне, вгляделся со своей стороны в бревна. Он водил свечой, и когда вплотную осветил место напротив моего лица, я остановил его:

– Вот здесь прямо поцарапайте трубкой своей.

Он приблизил чубук трубки и стал царапать по стене. Мне же казалось, что он водит трубкой с обратной стороны монитора.

– Ничего нет здесь, бревно сплошное.

– Так что вы хотите? Сейчас камеру в пуговицу трусов можно спрятать и снимать все что хочешь.

Он отошел в сторонку и, размахнувшись, кинул горящей свечой прямо в меня, я еле успел увернуться. Но свеча, стукнувшись о стену, упала у него в комнате.

– Фу, опять испугали. Никак не привыкну к этим вашим выстрелам да летающим свечам. Испортите камеру – вычтут из зарплаты.

Петр кинулся к двери:

– Мишка, тащи сюда доски и гвоздей поболе, стену надо оббить, чтоб… чтоб бумаги удобно было вешать. Живо!

– Ну забьете вы камеру, ну и что? Завтра же днем режиссер заставит все отодрать.

Через некоторое время несколько солдат притащили широкие толстые доски, Петр указал на мою стену:

– Забейте так, чтоб ни одной щелочки не было, чтобы карту не порвать, когда вешать буду.

Я предусмотрительно скинул наушники, чтобы не оглохнуть. Солдаты ладили доски, топором подгоняли. Наконец одна доска закрыла и меня: