Я поднял подбородок.

– Ты просила объяснить, почему Итан запретил приближаться ко мне. Я объяснил. Я не опасен, если только ты не планируешь в меня влюбиться, – завершил я полушутливым тоном.

По мне, так атмосфера стала слишком серьезной.

– Ты не в моем вкусе.

Она солгала, и мы оба это знали.

Я улыбнулся.

– Считаешь меня лжецом? Поймала ощущение дежавю?

Удар принес желаемый результат. Амелия помрачнела, перестала меня пытать, в ответ мой член обмяк. Я встал и потушил сигарету в пепельнице.

– Грейс – не жертва, – отметил я.

– Зато Олив – да, – парировала она.

– Некоторым людям лучше не иметь детей.

Амелия приоткрыла губы, собираясь возразить, но передумала и медленно встала с кресла.

– Мне лучше уйти, – вздохнула она, направившись к выходу.

– Очень жаль, нам было весело, – пошутил я.

Она повернулась.

– Ты не обязан был рассказывать мне эту историю. Благодарю, что ты все же это сделал. Теперь я могу спать спокойно.

– На твоем месте я бы не слишком на это рассчитывал, мы все равно окажемся в одной постели, ты ведь это понимаешь?

– Мне разбили сердце, Джулиан, но даже это не толкнет меня на необдуманные поступки. Не здесь и тем более не с тобой.

– Иногда мы держимся за боль просто чтобы хоть что-то чувствовать.

– Знаешь по собственному опыту или прочитал в книге?

Я прикусил внутреннюю сторону щеки. Она тоже умеет острить.

– Я любил Грейс.

Мое признание застало Амелию у самого выхода. Вряд ли она сейчас думала обо мне хорошо, история с предательством Итана не делала мне чести, но если я хочу сблизиться с ней, то нужно показать себя хрупким и ранимым, таким же, как и она. Амелия посмотрела на меня с недоверием, скрестив руки на груди, всем своим видом показывала – без весомых аргументов на приманку не клюнет.

– Если бы не Итан, я бы хотел провести с ней рядом остаток жизни. Я потерял Грейс, чтобы не терзать Итана. За это он меня ненавидит. У меня было то, чего желал он, но я от этого отказался. Сам.

Она облизнула губы и сделала шаг ко мне. Мне нравилась ее походка: она не виляла бедрами, не была скованна, тело будто подчинялось собственным законам. Каждое движение легкое, как парящее в воздухе перышко. Перышко, которое сейчас, как никогда, хотелось схватить и прижать к себе.

– Мне очень жаль, Джулиан, – сказала она искренне. – Не знаю, правильно ли ты поступил, но если ты говоришь правду, то с твоей стороны это была жертва.

Я приготовился повторить греховное предложение, но из коридора донеслись голоса. Один я узнал сразу – Лиззи. Второй, властный, принадлежал миссис Фуллер.

Амелия повернулась и бросила на меня встревоженный взгляд.

Это вторжение рушило мои планы!

Я схватил Амелию за руку.

– Если они застанут нас вместе, у нас обоих будут неприятности, – прошептал я и потащил ее в заднюю часть библиотеки.

Мы спрятались за диваном. Она присела рядом со мной.

– Ты говорил, что персонал не приходит в это крыло по ночам, – нервно напомнила она.

Дверь открылась, и донесся голос экономки:

– Может быть, ты забыла, где оставила их?

Видимо, Лиззи разыграла очередной спектакль.

– Я сняла часы, чтобы протереть пыль, и это первая комната, которую вы предложили мне убрать, – оправдывалась горничная.

Пока они препирались, мы с Амелией оказались близки как никогда. Биение ее сердца сливалось с моим дыханием. Я мог бы выдать нас, тогда миссис Фуллер тут же отправилась бы к брату и все ему рассказала с просьбой принять меры. Ведь именно в этой комнате мы с Грейс впервые дали волю своей страсти, и экономка об этом знает. В этом случае уже следующим утром Миллер отвез бы гувернантку в аэропорт. Однако я собирался развлечься, прежде чем отпустить ее. Сегодня она пробудила во мне интерес, и чем больше бунтовала против своего влечения ко мне, тем сильнее становилось мое желание подчинить ее себе. Конечно, это рискованно, но у меня еще много козырей в рукаве.