– А почему рука, засунутая в отверстие, немеет? – спросил я монаха.

– А потому, что Вы, дорогой ученый, не думали только о хорошем и вечном. Пещере это не понравилось, – ответил он.

– Чувство онемения вызывают тантрические силы Кайласа?

– Да. Они защищают пещеру. Но управляют тантрическими силами Мертвые.

– Их там много, Мертвых-то? – я ткнул рукой в землю.

– Много, очень много. Там целое Царство Мертвых, – как само собой разумеющееся, сказал монах.

– Скажите, дорогой монах, а вход в пещеру был заделан искусственно? – задал я вопрос.

– Много лет назад в пещере произошел обвал, который перекрыл часть входа. Тогда монахи решили заделать весь вход, чтобы люди, входящие в пещеру, не гибли. Только маленькое отверстие оставили, – пояснил монах.

– А от чего люди гибли? Тело их полностью немело, что ли?!

– Да, люди переставали чувствовать свое тело, а потом тело переставало слушаться человека.

Мне сразу на ум пришли Сомати-пещеры, которые нам встречались в экспедициях. Во всех них действовали какие-то странные силы, то есть работал так называемый психоэнергетический барьер, препятствующий доступу человека в эти засекреченные пещеры. Любопытным было то, что во всех Сомати-пещерах эти силы, которые на Востоке называют тантрическими, оказывали разное влияние на входящего человека: в первой пещере ощущалась череда чувств, состоящая из страха, негодования, головной боли и слабости, во второй – пещера выступала как энергетический вампир, как бы «обесточивая» человека, в третьей (пещера Харати) – тантрические силы делали человека слепым и, наконец, в четвертой пещере, то есть здесь, на Тибете, тантрические силы вызывали чувство онемения.

Я также вспомнил, что одна из Сомати-пещер в Гималаях – та самая, которая энергетически «обесточивала» человека,[3] – была также заделана камнями недалеко от входа и там также было оставлено небольшое отверстие. Тогда, в Гималаях, я уже понимал, что люди в состоянии самоконсервации (Сомати) могут ожить и будут искать выход на поверхность. Помню, я недоумевал по поводу возведения каменной преграды, но вразумительного ответа от монахов не получил, кроме слов «камень для них не преграда». Поэтому и тибетского монаха я спросил о том же.

Тибетский монах надолго задумался и тихо сказал:

– Мне рассказывали, что много-много лет назад в этом монастыре жил монах, который умел разговаривать с Мертвыми…

– С Мертвыми из Царства Мертвых?

– Да.

– И о чем они говорили?

– Они говорили о том, – монах насупил брови, вспоминая кем-то, видимо, рассказанную историю, – что люди, погибающие при входе в эту пещеру, то есть умирающие здесь… то есть становящиеся мертвыми… не являются настоящими Мертвыми. Настоящие Мертвые там – в глубине. Настоящие Мертвые не хотят, чтобы люди, из-за страстного желания приобщаться к Царству Мертвых, превращались не в настоящих мертвых.

– Поэтому настоящие Мертвые дали команду построить эту преграду?

– Да, тот самый монах, который жил много-много лет назад и умел разговаривать с Мертвыми, созвал монахов и попросил построить преграду в этой пещере. Да и мы периодически обновляем эту преграду.

– Не говорил ли тот самый древний монах в отношении Мертвых фразу «камень для них не преграда»? – задал я вопрос, припоминая, что в предыдущих экспедициях эта фраза не раз мелькала касательно Сомати-пещер.

– Не знаю, может, говорил, а может быть, и нет, – ответил монах. – Но я знаю, что Мертвые могут приказать разобрать нам эту преграду, да и сами Мертвые могут ее снести.

– Вы что-нибудь знаете о Сомати, то есть о самоконсервации тела?